федеральным органом исполнительной власти является Министерство здравоохранения и социального развития Российской Федерации, осуществляющее согласно Положению о Министерстве здравоохранения и социального развития Российской Федерации функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения, обращения лекарственных средств для медицинского применения (пункт 1), самостоятельно принимает нормативные правовые акты, в частности по вопросам, связанным с обращением лекарственных средств (пункт 5.2.34 в редакции, действовавшей до 7 сентября 2010 г.). На основании вышеприведенных нормативных правовых норм суд пришел к правильному выводу о том, что приказ Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 12 февраля 2007 г. N 110, которым утверждена Инструкция, издан в пределах предоставленных ему полномочий. Пунктом 3.7.2 Инструкции установлено, что назначение наркотических средств и психотропных веществ списков II и III производится при оказании медицинской помощи в случаях возникновения болевого шока при травмах, инфарктах и иных острых заболеваниях и состояниях - врачом (фельдшером) выездной бригады скорой медицинской помощи. По мнению заявителя,
применены и истолкованы нормы материального права, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела. Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Кассационная коллегия не находит оснований для отмены решения Верховного Суда Российской Федерации. Суд, признав, что оспариваемый нормативный правовой акт не противоречит федеральному закону или другому нормативному правовому акту, имеющим большую юридическую силу, на основании ч. 1 ст. 253 ГПК РФ принимает решение об отказе в удовлетворении соответствующего заявления. Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суд пришел к правильному выводу о том, что Письмо принято Министерством социальной защиты населения Российской Федерации в пределах предоставленных ему полномочий, оспариваемый заявительницей абзац шестой п. 1 Письма, разъясняющий порядок пенсионного обеспечения, не противоречит действующему законодательству и не ухудшает прав заявительницы. В соответствии со ст. 117 Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 г. N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации" пенсионное обеспечение осуществляется государственными органами социального обеспечения. Согласно пп. 1, 4, 6 Положения о Министерстве
гражданских прав и обязанностей, возникающих из оснований, предусмотренных статьей 8 Гражданского кодекса Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 1243 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда объекты авторских и смежных прав в соответствии с данным Кодексом могут быть использованы без согласия правообладателя, но с выплатой ему вознаграждения, организация по управлению правами на коллективной основе заключает с пользователями договоры о выплате вознаграждения и собирает средства на эти цели. При таких данных суд пришел к правильному выводу о том, что пункт 5 Положения о сборе средств для выплаты вознаграждения за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях, подлежащих уплате импортерами оборудования и материальных носителей, используемых для такого воспроизведения, устанавливающий, что уплата средств для выплаты вознаграждения производится на основании договора, заключаемого импортером (декларантом) с аккредитованной организацией, соответствует требованиям действующего законодательства и не может рассматриваться как неправомерно обязывающий субъектов гражданско-правовых отношений заключать договоры и нарушающий принцип равенства участников гражданско-правовых
или ограничения предоставления коммунальных услуг, а также регламентируют вопросы, связанные с наступлением ответственности исполнителей и потребителей коммунальных услуг (пункт 1 Правил). Проанализировав оспариваемые положения абзаца второго пункта 6, абзаца первого пункта 7, подпунктов "а", "т" пункта 31, подпунктов "г", "д" пункта 32, подпунктов "б", "в", "д", "е" пункта 33, подпунктов "г", "и" пункта 34, пункта 35, абзаца второго пункта 150, пункта 159, разделов X, XI, XVII Правил на соответствие нормам действующего законодательства, суд пришел к правильному выводу о том, что предписания оспариваемых положений Правил в оспариваемой части не противоречат федеральному закону или другому нормативному правовому акту, имеющим большую юридическую силу, прав свобод и законных интересов заявителя не нарушают. Суд правильно исходил из того, что абзац второй пункта 6 и абзац первый пункта 7 Правил, содержащие предписания о заключении договора на предоставление коммунальных услуг путем совершения потребителем действий, свидетельствующих о его намерении потреблять коммунальные услуги или о фактическом потреблении таких
заключил, что обязательства по контракту исполнены в полном объеме в соответствии с его условиями и требованиями Правил, что подтверждается материалами дела. Суд кассационной инстанции с выводами апелляционного суда согласился, отметив также, что в период действия договора истцом не инициировалось внесение изменений в контракт в части увеличения его цены на 1 421 992 138 рублей 40 копеек, соответствующий проект дополнительного соглашения третьему лицу не направлялся, что истцом не опровергнуто. При таких обстоятельствах апелляционный суд пришел к правильному выводу о том, что иск о взыскании с ответчика убытков в сумме 1 421 992 138 рублей 40 копеек заявлен за рамками договорных правоотношений. Что касается порядка предоставления субсидий, то ответчик, как участник бюджетного процесса в рамках организации исполнения федерального бюджета осуществляет выделение бюджетных ассигнований главному распорядителю – Минтруду России, которые, в свою очередь, за счет и в пределах указанных средств перечисляет субсидии на расчетный счет организациям на основании принятого в установленном Правилами
на доказательство оплаты поставленного товара и признания ответчиком сделки, подтверждает перечисление истцу ответчиком денежных средств по счету-договору от 09.03.2016 № 343, который к спорной поставке не относится. То обстоятельство, что перечисленная по данному платежному поручению сумма превышает стоимость товара по счету-договору от 09.03.2016 № 343 и остаток суммы 14 400 руб. зачислен истцом в счет оплаты товара по товарной накладной от 25.03.2016 №356, никак не подтверждает признание ответчиком факта поставки. Таким образом, суд пришел к правильному выводу об отсутствии в материалах дела доказательств поставки ответчику товара по товарной накладной от 25.03.2016 №356. Истцом оформлен счет-договор от 14.03.2016 №370 на поставку сетки semi-sport на сумму 270 240 руб. В пункте 1 счета-договора предусмотрено, что оплата счета означает согласие заказчика с условиями настоящего счета-договора. В пункте 4 указанного счета-договора согласованы следующие условия поставки: поставка товара производится по согласованию сторон за счет покупателя в адрес указанный покупателем, через транспортные компании или самовывозом
в заключенные сторонами договоры в части установления права заказчика принять решение об одностороннем отказе от исполнения указанных договоров в соответствии с гражданским законодательством сторонами в договоры № 150-12-пир, № 147-12-пир не вносились. Доказательств обратного не представлено. Поскольку заказ был размещен до дня вступления в силу указанного Федерального закона, изменения в заключенные сторонами договоры в части установления права заказчика принять решение об одностороннем отказе от исполнения договоров № 150-12-пир, № 147-12-пир не вносились, суд пришел к правильному выводу о том, что КГБУ «УАД и Т» было не вправе отказываться от исполнения договоров № 150-12-пир, № 147-12-пир в одностороннем порядке. В силу ч. 1 ст. 19.2 названного Федерального закона № 94-ФЗ, заказчик вправе принять решение об одностороннем отказе от исполнения контракта в соответствии с гражданским законодательством при условии, что это было предусмотрено контрактом. Принимая во внимание то, что между ФГУП «Ростехинвентаризация – Федеральное БТИ» и КГБУ «УАД и Т» соглашение о
недвижимости возникло у граждан ФИО6 и ФИО7 только в 2007 году. Учитывая, что в материалы дела не представлены доказательства использования указанными лицами соответствующих земельных участков под указанными объектами до регистрации их права, то есть в проверяемый период 2004-2006 г.г., равно как и не представлено доказательств невозможности использования Обществом в 2004-2006 г.г. земельных участков под строениями 1 и 2 (площадью 113,5 кв.м. и 417,7 кв.м.) по ул. 50 лет Октября, дом 218, апелляционный суд пришел к правильному выводу , что данные земельные участки подлежат включению в налоговую базу по 2004, 2005, 2006 годам для исчисления земельного налога. Вывод апелляционного суда о том, что оставшаяся часть земельного участка под производственной базой площадью 3 156,2 кв.м. также подлежит учету при исчислении налога на землю за 2004-2006 года, тоже является верным, поскольку доказательств невозможности использования Обществом в 2004-2006 годах этой площади земельного участка заявителем не представлено. При таких обстоятельствах апелляционный суд пришел к
этому вопросу настоящим Федеральным законом или уставом кооператива отнесено к компетенции общего собрания членов кооператива. Решение по вопросам, отнесенным к исключительной компетенции общего собрания членов кооператива, не могут быть переданы исполнительным органам кооператива или наблюдательному совету кооператива (подпункт 6 пункта 2 и пункт 5 статьи 20 Закона № 193). Из материалов дела видно, что запись о СПСК «Победа-Агро» как о юридическом лице внесена 04.05.2007 (выписка из Единого государственного реестра юридических лиц), поэтому суд пришел к правильному выводу о том, что договор от 15.04.2007 не мог быть заключен указанным ответчиком и подписан с его стороны уполномоченным лицом ввиду того, что СПСК «Победа-Агро» как юридическое лицо на момент совершения спорной сделки не существовало. Суд также установил отсутствие в материалах дела доказательств, свидетельствующих о принятии решения относительно реализации спорного имущества общим собранием СПСК «Победа-Агро». В связи с указанным суд пришел к правильному выводу о несоответствии договора от 15.04.2007 требованиям статьи 20 Закона
форме о приеме в члены Кооператива на имя председателя Кооператива, в котором указывают свои паспортные данные. Прием в члены кооператива возможен по решению Общего собрания членов Кооператива. После вынесения общим собранием членов Кооператива решения о принятии в члены и установления срока для оплаты паевых взносов соискателя он должен уплатить вступительный взнос и часть паевого взноса, установленного общим собранием членов Кооператива. Соискатель становится членом кооператива только после оплаты вступительного и части паевого взноса. Суд пришел к правильному выводу о том, что из общего количества собственников ГСК также подлежат исключению 9 собственников помещений в ГСК-949, поскольку 11 членов ГСК имеют в собственности по 2 и более гаражей, хотя при участии на собрании имеют право 1 голоса, (ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО6 - имеют по два гаража, ФИО13 - 3 гаража), и 23 собственника, не являющихся членами ГСК (ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17., ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО27,
РФ любой предварительный договор заключается в форме, установленной для основного договора, и должен содержать условия, позволяющие установить предмет, срок, в который стороны обязаны заключить основной договор, а также другие существенные условия основного договора. Если в предварительном договоре не определен срок, в течение которого должен быть заключен основной договор, последний должен быть заключен сторонами не позднее года с момента заключения предварительного договора. Несоблюдение правил о форме предварительного договора влечет его ничтожность. Учитывая изложенное, суд пришел к правильному выводу о том, что обязательства, установленные в соглашении о задатке от 23 октября 2013 г. о заключении предварительного договора купли-продажи были исполнены сторонами. В соответствии с п. 1 ст. 381 ГК РФ при прекращении обязательства до начала его исполнения по соглашению сторон либо вследствие невозможности исполнения (статья 416) задаток должен быть возвращен. В соответствии с п. 2 ст. 381 ГК РФ если за неисполнение договора ответственна сторона, давшая задаток, он остается у другой
апреля 2013 года по адресу: х. <...> земельного участка, кадастровый номер <...>, приобретенный по договору купли-продажи 14 августа 2009 года по адресу: <...> жилого дома (лит.А,А1), инвентарный номер 4571, общей площадью 54,80 кв.м., кадастровый номер <...> по адресу: х<...>; а также движимого имущества в виде автомобиля марки VOLVО S 60, номер двигателя B5244S 4122613 черного цвета, свидетельство о регистрации <...>, который приобретен по договору купли-продажи 04.10.2011 года, на имя ФИО2, согласно ПТС. Суд пришел к правильному выводу о том, что данные объекты приобретены сторонами в период брака, являются общей совестной собственностью бывших супругов К-вых. Из пояснений ФИО1 судом установлено, что земельный участок с кадастровым номером <...>, с расположенным на нем жилым домом, по адресу: <...>, в котором он в настоящее время проживает, был получен в дар от ФИО4, на основании договора дарения от 15.01.2015 года, что подтверждается договором дарения, зарегистрированным в органах регистрации и свидетельством о государственной регистрации права.
- данные повреждения не могли образоваться в результате рассматриваемого ДТП. Согласно Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 № 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан" под страховой услугой понимается финансовая услуга, оказываемая страховой организацией или обществом взаимного страхования в целях защиты интересов страхователей (выгодоприобретателей) при наступлении определенных страховых случаев за счет денежных фондов, формируемых страховщиками из уплаченных страховых премий (страховых взносов), а также за счет иных средств страховщиков. Суд пришел к правильному выводу о том, что поскольку рассматриваемое ДТП, которое было 26 января 2016 года, является страховым случаем, в связи с чем, ответчику необходимо выплатить истцу страховое возмещение в размере стоимости восстановительного ремонта автомашины истца. Судом установлено, что поскольку указанная сумма составила 92 817 руб. 34 коп., сумма, подлежащая взысканию, правомерно снижена на сумму франшизы, определенной договором КАСКО сторон, на 6 000 рублей, всего таким образом, судом правомерно взыскано страховое возмещение 86 817 руб. 34
