сидел, вахтером устроился». Подобные высказывания, высказанные в его адрес с прямым умыслом, Ж вос- принял как оскорбление, унижающее его честь и достоинство, противоре- чащее требованиям общечеловеческой морали. В надзорной жалобе ФИО1 просит об отмене состоявшихся судебных решений и прекращении производства по делу, мотивируя тем, что по ст. 130 ч,2 УК РФ он осужден необоснованно, поскольку его выска- зывание в адрес Ж ошибочно квалифицировано судом как оскорбление, то есть унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме . Употребление слова «подлец» при характеристике поведения Ж не может быть признано неприличным, поскольку это слово не яв ется бранным либо нецензурным. Кроме того, уголовное дело районным судом рассмотрено с наруше- нием подсудности. Поскольку органами предварительного следствия, поми-мо ст.319 УК РФ, которая переквалифицирована судом на ст. 130 ч.2 УК РФ, было предъявлено обвинение и по ст.297 ч.1 УК РФ, то уголовное дело в соответствии с ч.З ст.31 УПК РФ было подсудно суду автономного округа.
правонарушении было прекращено правомерно. Данная жалоба рассматривается судьей Верховного Суда Российской Федерации в соответствии с требованиями, предусмотренными частью 2 статьи 30.13 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, на основании Приказа Председателя Верховного Суда Российской Федерации от 07.08.2014 № 604/кд. Изучив материалы дела об административном правонарушении и доводы жалобы, прихожу к следующим выводам. Согласно части 1 статьи 5.61 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях оскорбление, то есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме , влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от одной тысячи до трех тысяч рублей; на должностных лиц - от десяти тысяч до тридцати тысяч рублей; на юридических лиц - от пятидесяти тысяч до ста тысяч рублей. Как следует из материалов дела, заместителем председателя Верховного Суда Республики Татарстан производство по делу об административном правонарушении, ответственность за совершение которого предусмотрена приведенной выше статьей данного Кодекса, в отношении ФИО2 было прекращено ввиду того, что сформулированные
антимонопольного органа и суда об оскорбительном характере рекламы в отношении неопределенного круга лиц. Из мотивировочной части заключения эксперта следует, что выражение «ходить по бабам» имеет разговорно-сниженную форму, выражающую пренебрежительное, негативное отношение к называемым лицам (неопределенному кругу лиц женского пола), в связи с чем спорный текст обоснованно оценен судом как оскорбительный. Вывод эксперта о том, что в спорном тексте не содержится высказываний, имеющих неприличную форму, исходя из содержания заключения, свидетельствует о том, что в лингвистике неприличная форма подразумевает собой непристойную лексику, неприличную лексику или мат, - грубейшие вульгарные выражения, которыми говорящий реагирует на ситуацию. Именно таких табуируемых форм для публичного употребления данное высказывание не содержит. Применительно к рекламному тексту понятие «неприличная реклама» использовано антимонопольным органом как неблагопристойная реклама, нарушающая общепринятые нормы и принципы поведения в обществе с точки зрения морали и нравственности, а не как реклама, содержащая запрещенную лексику. При таких обстоятельствах дела суд первой инстанции принял обоснованное решение об отказе
не смотря на это, снова продолжать прибегать к насилию и угрозам людей!?»; «Горе-строители» «Так разве дед Ирины Олеговны погиб за то, чтобы «Строймастер» имел возможность нагадить ее семье?»; «Оскал горе-строителей», (пункты 2, 3 просительной части искового заявления) также анализировались в ходе исследования. Данные выражения не были расценены экспертом в качестве утверждений о фактах. Об оскорбительном характере указанных выражений не было сделано выводов, так как оскорбления предполагают неприличную форму. В данном случае не была использована неприличная форма . В частности, сложное слово «горе-строители» в словаре идет с пометкой ироничное, и толкуется как «плохонький», и слово «горе.» содержит эмоциональный компонент значения. Благодаря суффиксу субъективной оценки снижается отрицательная оценочность, то эксперт ФИО13 также пояснила, что выражение «Каким надо быть идиотом, чтобы не смотря на это, снова продолжать прибегать к насилию и угрозам людей!?» не имеет оскорбительный характер, построено в форме риторического вопроса, и не имеет утвердительной формы. Выражение «идиот» в нормативных словарях не
не смотря на это, снова продолжать прибегать к насилию и угрозам людей!?»; «Горе-строители» «Так разве дед Ирины Олеговны погиб за то, чтобы «Строймастер» имел возможность нагадить ее семье?»; «Оскал горе-строителей», (пункты 2, 3 просительной части искового заявления) также анализировались в ходе исследования. Данные выражения не были расценены экспертом в качестве утверждений о фактах. Об оскорбительном характере указанных выражений не было сделано выводов, так как оскорбления предполагают неприличную форму. В данном случае не была использована неприличная форма . В частности, сложное слово «горе-строители» в словаре идет с пометкой ироничное, и толкуется как «плохонький», и слово «горе-…» содержит эмоциональный компонент значения. Благодаря суффиксу субъективной оценки снижается отрицательная оценочность. Эксперт ФИО4 также пояснила, что выражение «Каким надо быть идиотом, чтобы не смотря на это, снова продолжать прибегать к насилию и угрозам людей!?» не имеет оскорбительный характер, построено в форме риторического вопроса, и не имеет утвердительной формы. Выражение «идиот» в нормативных словарях не имеет
и правилам поведения фразе «я тебя, мразь, раздавлю, ментяра». Своими действиями ФИО2 унизил честь и достоинство Л. В надзорной жалобе осужденный ФИО2, полагая необоснованным его осуждение, просит об отмене состоявшихся по делу судебных решений и прекращении уголовного дела и уголовного преследования за отсутствием в деянии состава преступления. Свою просьбу мотивирует тем, что в обвинительном заключении не указано, в чем состоит обязательный признак объективной стороны состава части первой статьи 130 Уголовного кодекса Российской Федерации – неприличная форма оскорбления потерпевшего, в перечне не приведено тому доказательств, поэтому восполнение пробела было произведено судом в нарушение статьи 252 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и путем вторжения в сферу специальных познаний в области психолингвистики, чем также было нарушено его право на защиту от предъявленного обвинения. При этом ссылается на то, что в заключении лингвистической экспертизы не содержится вывода о неприличной форме оскорбления. Также осужденный указывает на нарушение, по его мнению, порядка привлечения его к уголовной ответственности
актах не указано, какие именно слова и выражения суд посчитал негативными суждениями о личности ФИО9, выраженными в неприличной форме; вместе с тем использованные слова и выражения довольно часто употребляются в обществе, в средствах массовой информации и в контексте содержания и звучания не носят неприличной формы; для установления признаков унижения чести и достоинства и неприличной языковой формы выражения соответствующих сведений необходимо проведение лингвистической экспертизы всего диалога, однако, такая экспертиза не проводилась, в связи с чем неприличная форма высказываний не доказана, действия ФИО2 не образуют состав инкриминируемого правонарушения. Потерпевший ФИО9, извещенный в порядке ч.2 ст.30.15 КоАП РФ о подаче жалобы, возражений не представил. Проверив материалы дела, изучив доводы жалобы, прихожу к следующим выводам. В соответствии с ч.2 ст.5.61 КоАП РФ оскорбление, содержащееся в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации, влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от трех тысяч до пяти тысяч рублей. Из обстоятельств дела следует, что
указание на неприличную форму оскорбления, не соответствует диспозиции ч. 2 ст. 297 УК РФ, что исключает возможность постановления судом законного, обоснованного и справедливого приговора или иного решения на основе данного обвинительного заключения. В апелляционном представлении государственный обвинитель – и.о. прокурора Осинского района Пермского края Устинов А.А. просит отменить постановление как незаконное и необоснованное, полагая, что неустранимых препятствий для рассмотрения уголовного дела и, соответственно, оснований для возвращения уголовного дела прокурору не имелось. Обращает внимание, что неприличная форма выражения не является обязательным признаком объективной стороны преступления и квалифицирующим признаком ч. 2 ст. 297 УК РФ. Просит постановление суда отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение. Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции оснований для его удовлетворения не находит. Согласно п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы. В соответствии с п.
высказывание «Самоваров-наркоман», которое, если не соответствует действительности, способно вызывать эффект обиды, и в котором отсутствуют речевые акты оскорбления. В фразе «Скоро оглашение? А то оставил на работе таких вот двоих, а душа болит» отсутствуют речевые акты оскорбления. Фраза «Я рад, что теперь он судимый!» является оценкой факта судимости ФИО1 и в ней отсутствуют речевые акты оскорбления. Во всех контекстах отсутствует обсценная лексика и фразеология, отсутствуют слова и словосочетания непристойного характера, поэтому в анализируемых контекстах неприличная форма оценки отсутствует. Во всех фразах присутствует негативная оценка лица. Высказывание «…тварь последняя, которуя я нашел на помойке и вывел в люди….» содержит инвективное слово «тварь». Если фраза «тварь последняя» была адресована ФИО1 или произнесена в его присутствии, то говорящий знал, что она является оскорбительной для адресата. Если фразы «Скоро оглашение? А то оставил на работе таких вот двоих, а душа болит», «… представляю наркомана ФИО1 за рулем «Запорожца» употреблялись в присутствии ФИО1, то говорящий
уголовным преследованием. В апелляционном представлении и.о. прокурора Орловского района Орловской области Петрушенков А.А. выражает несогласие с принятым решением суда, считает его незаконным и необоснованным, подлежащим отмене в виду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенного нарушения уголовно-процессуального закона. В обоснование доводов, ссылаясь на положения ст. 297, 17, 87, 88 УПК РФ, указывает, что судом сделан ошибочный вывод о том, что для квалификации действий по ст. 319 УК РФ требуется обязательный признак - « неприличная форма », поскольку это противоречит диспозиции указанной статьи Уголовного кодекса РФ, содержание которой не обязывает орган предварительного расследования указывать, что оскорбительные выражения были выражены в неприличной форме. Кроме того отсутствие в тексте обвинительного заключения словосочетания «неприличная форма» не означает отсутствие указания на неприличную форму высказывания. В обвинительном заключении указано, что ФИО2 была произнесена грубая, бранная лексика в открыто циничной, противоречащей общечеловеческим требованиям морали. Не указание высказанный ФИО2 в адрес потерпевшей выражений объективно обусловлено недопустимостью использования
