регулированию в сфере социального страхования (часть 5 статьи 13). Согласно Положению о Министерстве здравоохранения и социального развития Российской Федерации, утвержденному постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 2004 г. N 321 (действовавшему в период принятия оспариваемого Порядка), данное министерство являлось федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере социального страхования. Во исполнение приведенных выше предписаний Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации принят оспоренный в части Порядок, поэтому доводы апелляционной жалобы об отсутствии у названного министерства полномочий на издание Порядка в оспариваемой части несостоятельны. В настоящее время в соответствии с пунктом 5.2.100.82 Положения о Министерстве здравоохранения Российской Федерации, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 608, функции по выработке государственной политики и нормативному правовому регулированию предоставлены Министерству здравоохранения Российской Федерации, которое привлечено к участию в деле в качестве заинтересованного лица. Разрешая дело, суд первой инстанции правильно исходил из того,
статьей 11 Федерального закона "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" Правительство Российской Федерации приняло 15 июня 2009 г. Постановление N 477, которым утвердило Правила делопроизводства в федеральных органах исполнительной власти, устанавливающие единый порядок делопроизводства в федеральных органах исполнительной власти. Структура федеральных органов исполнительной власти утверждена Указом Президента Российской Федерации от 12 мая 2008 г. N 724. Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации в данную структуру федеральных органов исполнительной власти не входит, поэтому доводы заявителя о несоответствии оспариваемой Инструкции Правилам делопроизводства в федеральных органах исполнительной власти не могут служить основанием для удовлетворения заявленных требований. Указом Президента Российской Федерации от 23 мая 1996 г. N 763 "О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти" предусмотрено, что нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти подлежат государственной регистрации в Министерстве юстиции Российской Федерации и обязательному официальному опубликованию.
повышение (индексацию) этого денежного довольствия по состоянию на день назначения или перерасчета им пенсии, что также соответствует статье 43 вышеназванного Закона. Денежное довольствие, учитываемое при исчислении пенсий, отличается по своему составу от денежного довольствия сотрудников, определенного в статье 1 Федерального закона "О денежном довольствии сотрудников некоторых федеральных органов исполнительной власти, других выплатах этим сотрудникам и условиях перевода отдельных категорий сотрудников федеральных органов налоговой полиции и таможенных органов Российской Федерации на иные условия службы (работы)", поэтому доводы заявителя о противоречии оспариваемых положений нормативного правового акта данной статье Федерального закона являются несостоятельными, поскольку основаны на ошибочном понимании действующего законодательства. Несостоятельными являются также ссылки заявителя на Федеральный закон "О высшем и послевузовском профессиональном образовании". Статья 30 названного Федерального закона регулирует вопросы оплаты труда работников высшего учебного заведения, тогда как оспариваемые положения нормативного правового акта предметом регулирования имеют денежное довольствие для исчисления пенсии. Пенсия за выслугу лет является мерой государственной социальной защиты сотрудников органов
Козлова К. Н. в совершенных преступлениях суд пришел на основании совокупности объективных доказательств, исследованных, проверенных в судебном заседании и приведенных в приговоре. Как следует из показаний в судебном заседании потерпевшей С Козлов совершил на нее именно разбойное нападение - угрожал убийством, наставив на нее лезвие топора, требовал золото и деньги, полученные за квартиру, сломив ее волю, забрал имеющиеся деньги при ней, сопровождал ее, забрал деньги и кольцо. Разбой является оконченным преступлением с момента нападения, поэтому доводы осужденного о добровольности действий потерпевшей по передаче имущества не могут быть признаны обоснованными, тем более, что воля потерпевшей была сломлена угрозами ее жизни со стороны осужденного, последующим убийством Г и угрозами потерпевшей и ее близким. Не состоятельны доводы осужденного об отсутствии мотива убийства Г Как следует из показаний осужденного на предварительном следствии, полученных и оглашенных судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, мотивом убийства потерпевшего явилось стремление скрыть ранее совершенный разбой в отношении С
приговора и по указан- ным в приговоре основаниям они правильно признаны неосновательными. Обстоятельства написания Бурматовым "явки с повинной" были предме- том исследования суда. Судом был допрошен заместитель руководителя следственного отдела ФСБ З.., который принимал у Бурматова "явку с повинной", который показал об обстоятельствах написания явки. Суд признал показания З. достоверными, а "явку с повинной" данной в со-ответствии с требованиями ст. 142 УПК РФ. При написании заявления о явке с повинной участие адвоката не предусмотрено, поэтому доводы жалобы осужденного об этом неосновательны. Как видно из протокола судебного заседания судом было удовлетворено ходатайство Бурматова Е.К о предоставлении ему времени для подготовки к судебным прениям. Каких-либо ходатайств перед последним словом Бурматовым Е.К. не заявлялось. Поэтому доводы жалобы Бурматова Е.К. о нару- шении его права на защиту являются неосновательными. Нарушений норм УПК РФ, влекущих за собой отмену приговора при производстве предварительного следствии и в судебном заседании не уста- новлено. При решении вопроса о виде
Однако в нарушение положений статей 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные обществом доказательства объемов индивидуального потребления товарищество не опровергло. Обществом представлен отчет по потреблению, содержащий сведения о количестве заключенных прямых договоров, членах товарищества, заключивших такие договоры, установленных приборах учета и переданных членами товарищества сведениях о показаниях и объемах потребления. Сведения о показаниях приборов учета могут быть сообщены гарантирующему поставщику различными способами: в квитанциях на оплату, по телефону, в СМС сообщениях и пр. Поэтому доводы об отсутствии квитанций об оплате по всем потребителям за весь период не являются безусловным опровержением достоверности представленных истцом сведений. Ответчиком в материалы дела представлен перечень членов товарищества без соотнесения такового с договорами энергоснабжения, документами о принадлежности недвижимого имущества, техническом присоединении энергопринимающих устройств, поэтому доводы о том, что обществом не учтен весь объем индивидуального потребления по прямым договорам энергоснабжения заявлены без надлежащего документального обоснования. Вопреки мнению заявителя закон не запрещает товариществу в целях надлежащего учета
Зиминскому городскому муниципальному образованию, являлось ОАО «Зиминский гидролизный завод». В данному случае, передача имущества произошла по договору от 27.02.2006 о безвозмездной передаче объектов недвижимости и имущества в муниципальную собственность по воле ОАО «Зиминский гидролизный завод», поэтому судебные инстанции правомерно применили нормы статей 421, 423 Гражданского кодекса Российской Федерации. Кроме того, суды обоснованно исходили из того, что к данным правоотношениям подлежат применению нормы частей 4-6 статьи 132 Федерального закона №127-ФЗ от 26.10.2002 «О несостоятельности (банкротстве)», поэтому доводы заявителя кассационной жалобы необоснованны. В постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 16 мая 2000 года №8-П, на которое сослался заявитель жалобы в качестве основания заявленного иска, указано, что исключение объектов недвижимости (жилищный фонд социального использования, детские дошкольные учреждения и объекты коммунальной инфраструктуры, жизненно необходимые для региона) из конкурсной массы и передача их муниципальному образованию являются «допустимым ограничением права частной собственности должника» и относятся к «одному из случаев лишения должника-собственника его имущества». В соответствии со
являются законными и обоснованными. Что касается оценки договора №705/313 от 09.03.2004, то, по мнению суда кассационной инстанции оснований для переоценки выводов суда первой и апелляционной инстанции не имеется, так как судебные инстанции исходили из того, что истец просил взыскать убытки, возникшие на момент, когда обязательства по вышеуказанному договору исполнялись. При этом судом установлено, что ответчик надлежащим образом исполнял обязательства по договору №705/313 от 09.03.2004, что явилось основанием для отказа в иске о взыскании убытков. Поэтому доводы заявителя кассационной жалобы необоснованны. По результатам рассмотрения кассационной жалобы Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа пришел к выводу о том, что Арбитражный суд Иркутской области полно и всесторонне исследовал доказательства по делу, дал им оценку и не допустил нарушений или неправильного применения норм материального и процессуального права, поэтому доводы заявителя кассационной жалобы необоснованны. Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа не установил нарушений норм права, на которые указывает заявитель кассационной жалобы. Учитывая изложенное, руководствуясь пунктом 1 части
Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа с кассационной жалобой, в которой ставит вопрос о проверке законности и обоснованности судебных актов в связи с неправильным применением норм материального и процессуального права. По мнению заявителя кассационной жалобы, апелляционный суд рассмотрел лишь доводы налогоплательщика, указанные в отзыве на апелляционную жалобу, не рассмотрев апелляционную жалобу по существу. Как указано в кассационной жалобе, неполучение предпринимателем Базаревым Л.Н. уведомления, направленного ему по фактическому адресу, свидетельствует о его недобросовестном поведении (злоупотреблении правом), поэтому доводы об его неизвещении подлежали отклонению. Налоговая инспекция считает неправомерным вывод апелляционного суда о том, что она допустила нарушения, не вручив налогоплательщику документы, прилагаемые к оспариваемому решению, поскольку названные приложения в соответствии со статьей 102 Налогового кодекса Российской Федерации составляют налоговую тайну, доступ к таким сведениям у налогоплательщика отсутствует. По мнению налоговой инспекции, необоснованы выводы суда о неправомерности проведения проверки налогового периода 2007 года, поскольку в ходе проверки проверялась правильность исчисления налога, указанного в уже
сопротивления изоляции жил проводов, кабелей и заземляющих устройств, что является нарушением п.2.12.17 ПЭЭП и п.57 ППБ-01-03. Акт проверки составлен без нарушений правомочным должностным лицом. При проведении проверки присутствовали представители ФОР ГУП ЖКХ РС(Я). По итогам проверки государственным инспектором по пожарному надзору выписано предписание 78/76/6 об устранении выявленных нарушений требований пожарной безопасности. Предписание ФОР ГУП ЖКХ РС(Я) не выполнено, хотя по некоторым позициям ( нумерация огнетушителей и заведение журнала ) не требовалось значительных финансовых расходов. Поэтому доводы заместителя прокурора в ходе судебного разбирательства относительно котельной «32-х квартирный жилой дом» нашли свое подтверждение. В соответствии с актом проверки № 78/5 от 15 июня 2010 года, проведенной ОГПН Олекминского района УГПН МЧС РФ по РС ( Я ), на котельной № 4 установлены нарушения ППБ: 1 ) отсутствует журнал учета проверки состояния первичных средств пожаротушения; 2 ) огнетушители не пронумерованы белой краской, не заведены паспорта установленной формы, что является нарушением п/п 15 и
вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащим этим выводам, в приговоре указано, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты, при этом принцип презумпции невиновности не нарушен. Судебное следствие по делу проведено полно, всесторонне и объективно. Положенные судом в основу обвинительного приговора доказательства являются достоверными, относимыми, допустимыми, друг другу не противоречат, и в совокупности являются достаточными для признания виновной Сербаевой Т.А. Оснований ставить под сомнение представленные доказательства у суда не было, а поэтому доводы осужденной и ее защитника о том, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, приговор основан на предположениях, являются несостоятельными, с данными доводами согласиться нельзя. Как правильно указал суд, не смотря на то, что Сербаева Т.А вину признала лишь частично, ее вина по каждому из преступлений, объективно подтверждается показаниями свидетелей, вещественными, документальными доказательствами, в том числе материалами оперативно-розыскной деятельности, а также заключениями экспертов. В том, числе в качестве доказательств вины Сербаевой Т.А в незаконном
