Договор добровольного страхования между истцом и ответчиком заключен в соответствии с Правилами страхования. Согласно статье 17 Правил страхования страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого заключается договор страхования. Договор страхования может быть заключен от совокупности названных в Правилах страхования страховых рисков или любой их комбинации. Перечень страховых рисков, по которым страховщик обеспечивает страховую защиту по договору страхования, приведен в статье 18 Правил страхования. В силу пункта 10 статьи 18 Правил страхования под понятием «Ущерб » понимается совокупность рисков, перечисленных в пунктах 1.1, 2 - 8 данной статьи. Предусмотренный пунктом 1.1 статьи 18 Правил страхования страховой риск «Дорожно-транспортное происшествие при управлении транспортным средством лицами, допущенными к управлению» представляет собой дорожно- транспортное происшествие - событие, возникшее в процессе движения застрахованного транспортного средства по дороге и с его участием (наезд, опрокидывание, столкновение и так далее, за исключением случаев перемещения (транспортировки) транспортного средства любым видом транспорта методом частичной или полной погрузки), произошедшее
386 167 рублей налога на доходы физических лиц, 2 798 151 рубля 98 копеек пеней, 2 200 614 рублей 50 копеек штрафа по пункту 1 статьи 122 Налогового кодекса, отменены. Дело в указанной части направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Судебная коллегия исходила из того, что судами не проверялось, в какой мере рассматриваемая сумма отвечает понятию дохода. При новом рассмотрении дела суду поручено дать оценку возможности отнесения спорных сумм денежных средств к доходу предпринимателя с учетом обстоятельств заключения, исполнения и прекращения действия договора инвестирования от 20.10.2004, примененного предпринимателем порядка расчета ущерба , а в отношении сумм индексации - также проверить направленность индексации на компенсацию упущенного дохода либо на восстановление покупательной способности денежных средств, исходя из избранного налогоплательщиком способа индексации. Принятым по результатам нового рассмотрения дела решением Арбитражного суда Челябинской области от 13.07.2018, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.10.2018 и постановлением Арбитражного суда Уральского округа
Судебный акт мотивирован тем, что истцы и ФИО6 в совокупности обладают менее чем одним процентом размещенных обыкновенных акций открытого акционерного общества «Приват-Инвест», с связи с чем не имеют материального права на обращение с рассматриваемыми требованиями посредством косвенного иска. Мнение истцов и третьего лица, о возможности возмещения за счет единоличного исполнительного органа - генерального директора открытого акционерного общества «Приват-Инвест» заявленных убытков именно в пользу истцов акционерного общества, основано на неверном толковании закона, поскольку истец отождествляет понятие ущерба , легально определенного пунктом 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации как расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утраты или повреждение его имущества, и понятие риска участия в акционерном обществе, являющимся одним из видов предпринимательской деятельности, выражающееся в ее объективно возможных и субъективно предвидимых негативных имущественных последствиях. Не согласившись с принятым судебным актом, истцы обжаловали его в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской
Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» понимается реальный ущерб (утрата или повреждение имущества, а также расходы, которые произведены (или будут произведены в будущем) лицом, право которого нарушено, для его восстановления), а также упущенная выгода (неполученные доходы, которые лицо, которому причинен вред, могло бы получить при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено). Тем самым, на практике понятие «ущерба » применяется для обозначения имущественного вреда (т.е. реального ущерба) и предполагает некие имущественные потери, механизм возмещения которых закреплен в гражданском законодательстве. Из анализа изложенных норм следует, что задолженность за поставленный обществом газ образовалась за АО «Ромашка» в процессе исполнения договора, то есть, в рамках гражданских правоотношений. Таким образом, если общество полагает, что в результате действий (бездействия) АО «Ромашка» ему был причинен имущественный вред, возмещение данного имущественного вреда (ущерба) должно быть произведено с применением правовых
части 1 статьи 197 АПК РФ применение таких мер осуществляется в порядке, определенном главой 8 АПК РФ, с учетом особенностей производства по делам, возникающим из административных правоотношений. Обеспечительные меры допускаются на любой стадии арбитражного процесса, если непринятие этих мер может затруднить или сделать невозможным исполнение судебного акта, в том числе если исполнение судебного акта предполагается за пределами Российской Федерации, а также в целях предотвращения причинения значительного ущерба заявителю (часть 2 статьи 90 АПК РФ). Понятие ущерба , использованное в данной норме, охватывает как ущерб, определяемый по правилам статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, так и неблагоприятные последствия, связанные с ущемлением чести, достоинства и деловой репутации (пункт 2 Информационного письма от 13.08.2004 № 83 «О некоторых вопросах, связанных с применением части 3 статьи 199 АПК РФ»). Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01.06.2023 № 15 «О некоторых вопросах принятия судами мер по
в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено муниципальное унитарное предприятие «Теплоком». Решением Арбитражного суда Челябинской области от 02.04.2021 исковые требования удовлетворены. Не согласившись с указанным судебным актом, ответчик обратился с апелляционной жалобой. В обоснование доводов апелляционной жалобы, ее заявитель указывает на то, что денежные средства, потраченные на выплату компенсаций увольняемым сотрудникам, взяты из фонда оплаты труда, в правоотношениях по расходованию такого фонда неполученный доход возникнуть не может. Понятие ущерба предполагает невыгодные для истца последствия, возникшие в результате правонарушения, допущенного ответчиком. Однако, исходя из соотношения фонда заработной платы на главного инженера, начальника отдела кадров до увольнения и после увольнения работников и изменения штатного расписания, расходы на заработную плату по этим должностям уменьшились. Убытки могли возникнуть только в случае выплаты компенсаций сверх фонда оплаты труда. В данном случае увольнение сотрудников привело к экономии средств. Кроме того, истец не представил расчет убытков, доказательства их наличия. Судом
отношении заявителя, указывает при этом, что в рамках уголовного дела произведены самостоятельные следственные действия, при этом материалы налоговой проверки истребованы у Инспекции уже после возбуждения уголовного дела, в связи с чем названный вывод суда первой инстанции противоречит фактическим обстоятельствам дела. Кроме того, ссылаясь на пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2013 № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности», инспекция отмечает, что судом неверно определено понятие ущерба в рассматриваемых правоотношения, а также не дана оценка доводам налогового органа о наличии вины ФИО5 в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 199 УК РФ, с позиции нереабилитирубщих обстоятельств. В частности судом не учтены доводы налогового органа о том, что уголовное дело прекращено, в том числе и в связи с оплатой подозреваемым ущерба бюджету и приобщением подтверждающих указанное обстоятельство платежных поручений, а также в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Учитывая, что доказательств
ФССП по Кировской области, является прямым и действительным, в связи с чем подлежат взысканию с Катариной Л.В. и ФИО2 солидарно. Ответчик ФИО1 в судебное заседание не явилась, извещена, просила рассмотреть дело в свое отсутствие, представила письменный отзыв, из которого следует, что иск не признает, указанные судебные расходы по делу об оспаривании действий судебного пристава- исполнителя, взысканные с УФССП России по Кировской области, не подлежат возмещению в порядке регресса судебным приставом-исполнителем, т.к. не подпадают под понятие ущерба , возникшего вследствие причинения вреда при исполнении трудовых обязанностей, и не являются убытками по смыслу ст. 15 ГК РФ. Указанные расходы не связаны напрямую с действиями судебного пристава-исполнителя, а несение указанных расходов не является ущербом, причиненным действиями судебного пристава-исполнителя, о котором имеется указание в приведенных положениях п. 1 ст. 1081 ГК РФ, ст. 238 ТК РФ и п. 3 ст. 19 ФЗ «О судебных приставах», что свидетельствует о том, что данные расходы взысканию в
судебное заседание не явился, просит рассмотреть дело без его участия, на заявленных требованиях настаивает в полном объеме. Ответчик ФИО2 в судебное заседание не явилась, просит рассмотреть дело без ее участия, с исковыми требованиями не согласна по доводам письменного возражения, в котором указала, что судебные расходы по гражданскому делу об оспаривании действий судебного пристава- исполнителя, взысканные с УФССП России по Пермскому краю не подлежат возмещению в порядке регресса судебным приставом-исполнителем, так как не подпадают под понятие ущерба , возникшего вследствие причинения вреда при исполнении трудовых обязанностей и не являются убытками по смыслу ст.15 ГК РФ. Ответчик ФИО3 в судебное заседание не явилась, просит рассмотреть дело без ее участия, с исковыми требованиями не согласна, в письменном возражении также указала, что судебные расходы по гражданскому делу об оспаривании действий начальника отдела – старшего судебного пристава, взысканные с УФССП России по Пермскому краю не подлежат возмещению в порядке регресса начальником отдела – старшим судебным
пошлина в размере 400 рублей. В апелляционной жалобе ФИО2 ставится вопрос об отмене решения суда и приятии по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на его незаконность и необоснованность. Указывает, что суд первой инстанции неверно истолковал нормы закона, касающиеся понятия действительного прямого ущерба. Взысканные в пользу ФИО22 денежные средства являются судебными издержками по делу № 2а-1411/2018 и поэтому не подлежат возмещению в порядке регресса с ответчика, поскольку не подпадают под понятие ущерба , возникшего вследствие причинения вреда при исполнении трудовых обязанностей, и не являются убытками по смыслу статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, указанные расходы не связаны напрямую с действиями судебного пристава-исполнителя, а несение указанных расходов не является ущербом, причиненным действиями судебного пристава-исполнителя ФИО2 Иными участвующими в деле лицами постановленное решение не обжалуется. Принимая во внимание, что лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела, судебная коллегия находит возможным рассмотреть дело
соответствии со статьей 3 Трудового кодекса с работника состоящего с организацией в трудовых отношениях не могут быть взысканы никакие расходы и издержки, данные денежные средства не подлежат взысканию, так как они обратились с требованием по взысканию услуг представителя, нет фактов причинения прямого действительного ущерба, не установлено факта нашей вины, как должностного лица, не было причинения вреда и привлечения к дисциплинарной ответственности, не подлежат взысканию судебные расходы в порядке регресса, так как не попадают под понятие ущерба , считаем, что приставами вред не причинялся, прошу суд отказать управлению в полном объеме. Ответчику ФИО2 суду пояснил, что поддерживает доводы другого ответчика, и просит отказать в иске. Заслушав ответчиков, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам. В силу п. 1 ст. 1081 ГК РФ лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей, лицом, управляющим транспортным средством, и т.п.), имеет право обратного требования (регресса) к
Управлению ФССП по Кировской области, является прямым и действительным, в связи с чем подлежит взысканию с Катариной Л.В. и ФИО2 солидарно. Ответчик ФИО1 в судебное заседание не явилась, извещена, просила рассмотреть дело в свое отсутствие, представила письменный отзыв, из которого следует, что иск не признает, указанные судебные расходы по делу об оспаривании действий судебного пристава-исполнителя, взысканные с УФССП России по Кировской области, не подлежат возмещению в порядке регресса судебным приставом-исполнителем, т.к. не подпадают под понятие ущерба , возникшего вследствие причинения вреда при исполнении трудовых обязанностей, и не являются убытками по смыслу ст. 15 ГК РФ. Указанные расходы не связаны напрямую с действиями судебного пристава-исполнителя, а несение указанных расходов не является ущербом, причиненным действиями судебного пристава-исполнителя, о котором имеется указание в приведенных положениях п. 1 ст. 1081 ГК РФ, ст. 238 ТК РФ и п. 3 ст. 19 ФЗ «О судебных приставах», что свидетельствует о том, что данные расходы взысканию в
