части 1 статьи 389.24 УПК РФ о том, что обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть отменены или изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей, при новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необходимостью ухудшенияположенияобвиняемого , не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строго наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности. 21. В связи с принятием настоящего постановления: признать не действующим на территории Российской Федерации постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 июня 1978 года N 5 "О практике применения судами законов, обеспечивающих обвиняемому право на защиту"; исключить пункт 3 из постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 года N
первой инстанции могут быть отменены или изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, при новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необхо- димостью ухудшенияположенияобвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строгого наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности. Как видно из материалов уголовного дела, по приговору Сулейман- Стальского районного суда Республики Дагестан от 29 марта 2019 года ФИО1 был осужден по ч.1 ст. 105 УК РФ к 8 годам лишения свободы (т.5 л.д.4-29). Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан от 15 мая 2019 года указанный приговор отменен и уголовное дело возвращено прокурору в связи с нарушением права ФИО1 на защиту (т.5 л.д.81-86). При новом судебном рассмотрении по
действуя во взаимосвязи с его статьей 77* не предполагает для осужденных к лишению свободы, переведенных в следственный изолятор для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве, ухудшение условий отбывания наказания по сравнению с условиями, установленными в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством в исправительной колонии соответствующего вида. Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 28 декабря 2020 года № 50-П «По делу о проверке конституционности статьи 11х Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, статей 17 и 18 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» и пунктов 139-143 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы в связи с жалобой гражданина ЕВ. Парамонова», правовое положение лиц, подозреваемых или обвиняемых в преступлении и заключенных под стражу, значительно отличается от правового положения осужденных к лишению свободы, оставленных в следственном изоляторе или переведенных туда для участия в следственных действиях или в судебном разбирательстве по решению следователя, дознавателя или суда, вынесение
природы не может приводить к последствиям, более тяжким для осужденного, чем закрепленные в уголовном законе, предусматривающем ответственность за инкриминированное ему деяние, и постановленные приговором суда по конкретному делу. Таким образом, осуществленная в порядке помилования замена смертной казни другим, менее тяжким, наказанием (пожизненным лишением свободы) не может расцениваться как ухудшениеположения заявителя, а является актом милосердия. Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 г. № 3-П, на которое ссылается заявитель, в пункте 5 резолютивной части, признано, что с момента вступления в силу данного Постановления и до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на всей территории Российской Федерации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого федеральным законом в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, наказание в виде смертной казни назначаться не может независимо от того, рассматривается ли дело судом с участием присяжных заседателей, коллегией в составе трех
первой инстанции могут быть отменены или изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, при новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необхо- димостью ухудшенияположенияобвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строгого наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности. Как видно из материалов уголовного дела, по приговору Сулейман- Стальского районного суда Республики Дагестан от 29 марта 2019 года Рамазанов Э.М. был осужден по ч.1 ст. 105 УК РФ к 8 годам лишения свободы (т.5 л.д.4-29). Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан от 15 мая 2019 года указанный приговор отменен и уголовное дело возвращено прокурору в связи с нарушением права Рамазанова Э.М. на защиту (т.5 л.д.81-86). При новом судебном рассмотрении
действуя во взаимосвязи с его статьей 77* не предполагает для осужденных к лишению свободы, переведенных в следственный изолятор для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве, ухудшение условий отбывания наказания по сравнению с условиями, установленными в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством в исправительной колонии соответствующего вида. Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 28 декабря 2020 года № 50-П «По делу о проверке конституционности статьи 11х Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, статей 17 и 18 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» и пунктов 139-143 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы в связи с жалобой гражданина ЕВ. Парамонова», правовое положение лиц, подозреваемых или обвиняемых в преступлении и заключенных под стражу, значительно отличается от правового положения осужденных к лишению свободы, оставленных в следственном изоляторе или переведенных туда для участия в следственных действиях или в судебном разбирательстве по решению следователя, дознавателя или суда, вынесение
природы не может приводить к последствиям, более тяжким для осужденного, чем закрепленные в уголовном законе, предусматривающем ответственность за инкриминированное ему деяние, и постановленные приговором суда по конкретному делу. Таким образом, осуществленная в порядке помилования замена смертной казни другим, менее тяжким, наказанием (пожизненным лишением свободы) не может расцениваться как ухудшениеположения заявителя, а является актом милосердия. Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1999 г. № 3-П, на которое ссылается заявитель, в пункте 5 резолютивной части, признано, что с момента вступления в силу данного Постановления и до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на всей территории Российской Федерации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого федеральным законом в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, наказание в виде смертной казни назначаться не может независимо от того, рассматривается ли дело судом с участием присяжных заседателей, коллегией в составе трех
рублей, что повлекло тяжкие последствия, выразившиеся в ухудшении финансового положения истца, невозможности выдачи новых кредитов на указанную сумму платежеспособным клиентам и, соответственно, невозможности получения прибыли в виде банковских процентов по кредитам. Таким образом, Приговором Кировского районного суда г. Ростова-на-Дону от 18.12.2014г. установлено, что Ответчик, будучи Председателем Правления Истца (единоличным исполнительным органом), путем совершения виновных действий причинил ущерб Истцу. Преступление, предусмотренное статьей 201 УК РФ, относится к корыстным преступлениям против собственности, не сопряженным с хищением чужого имущества, но причиняющим собственнику или владельцу имущественный вред. Причинение вреда является одним из элементов объективной стороны состава указанного преступления, в связи, с чем обстоятельства причинения материального ущерба и размер последнего рассматривается как обязательное условие для установления вины привлекаемого к уголовной ответственности лица в совершении преступления. Статья 49 Конституции Российской Федерации и статья 14 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации до вступления в законную силу приговора суда устанавливают презумпцию невиновности обвиняемого . В пункте 5 статьи 10 ГК
средств из собственности общества, повлекших значительное ухудшение его финансового состояния и объективное банкротство подтверждается вступившим в законную силу приговором Кисловодского городского суда Ставропольского края от 26.03.2021, в соответствии с которым ФИО2 признан виновным и осужден по ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 4 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 4 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 4 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 4 ст. 159 УК РФ за совершение 14 эпизодов мошенничества, то есть хищение денежных средств путем обмана, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в значительном, крупном и особо крупном размере, в период времени с 31.07.2009 по 22.12.2016. Кроме того, постановлением Кисловодского городского суда Ставропольского края от 26.03.2021 прекращено уголовное дело в отношении ФИО2, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4
к рассмотрению в заседании Конституционного суда Российской Федерации жалоб граждан о признании ч.3 ст.62 УК РФ противоречащей Конституции Российской Федерации, положения ч.3 ст.62 УК РФ, исключающие применение положений ее части первой, если соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, и устанавливающие, что в этом случае наказание назначается в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части, дифференцируют ответственность с учетом общественной опасности преступного деяния, что не может рассматриваться как ухудшение положения обвиняемого (осужденного ) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года № 984-О-О и № 985-О-О, от 20 октября 2011 года № 1396-О-О, от 22 марта 2012 года № 628-О-О, от 24 декабря 2012 года № 2341-О и от 23 апреля 2013 года № 569-О). Таким образом, судебные решения в отношении ФИО4 в части отказа в смягчении наказания по п.п. «ж,к» ч.2 ст.105 УК РФ являются законными и обоснованными. Оснований для их отмены
Кодекса предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, и устанавливающие, что в этом случае наказание назначается в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части, дифференцируют ответственность с учетом общественной опасности преступного деяния (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 984-О-О и N 985-О-О, от 20 октября 2011 года N 1396-О-О, от 22 марта 2012 года N 628-О-О и от 24 декабря 2012 года N 2341-О), что не может рассматриваться как ухудшение положения обвиняемого (осужденного ). Кроме того, как следует из представленных материалов, наказание ФИО1 было назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, личности осужденного, а также смягчающих обстоятельств (явка с повинной и активное способствование раскрытию преступления), на основании уголовного закона, действовавшего на момент совершения преступления, не содержавшего оспариваемого заявителем запрета на применение правил о смягчающих обстоятельствах. Федеральным законом от 14 февраля 2008 года ст. 62 УК РФ не была изменена, этим законом лишь дано толкование,
Российской Федерации жалоб граждан о признании части третей статьи 62 УК Российской Федерации противоречащей Конституции Российской Федерации, положения части третьей статьи 62 УК Российской Федерации, исключающие применение положений ее части первой, если соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, и устанавливающие, что в этом случае наказание назначается в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части, дифференцируют ответственность с учетом общественной опасности преступного деяния, что не может рассматриваться как ухудшение положения обвиняемого (осужденного ) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 984-О-О и N 985-О-О, от 20 октября 2011 года N 1396-О-О и от 22 марта 2012 года N 628-О-О, от 24 декабря 2012 года N 2341-О и от 23 апреля 2013 года № 569-О). Таким образом, судебные решения в отношении ФИО4 в части отказа в снижении наказания по п. «з» ч.2 ст.105 УК РФ являются законными и обоснованными и оснований для
Российской Федерации жалоб граждан о признании части третей статьи 62 УК Российской Федерации противоречащей Конституции Российской Федерации, положения части третьей статьи 62 УК Российской Федерации, исключающие применение положений ее части первой, если соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, и устанавливающие, что в этом случае наказание назначается в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части, дифференцируют ответственность с учетом общественной опасности преступного деяния, что не может рассматриваться как ухудшение положения обвиняемого (осужденного ) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 984-О-О и N 985-О-О, от 20 октября 2011 года N 1396-О-О и от 22 марта 2012 года N 628-О-О, от 24 декабря 2012 года N 2341-О и от 23 апреля 2013 года N 569-О). При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения апелляционной жалобы по изложенным в ней доводам не имеется. Руководствуясь ст. ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции постановил: постановление
к рассмотрению в заседании Конституционного суда Российской Федерации жалоб граждан о признании ч.3 ст.62 УК РФ противоречащей Конституции Российской Федерации, положения ч.3 ст.62 УК РФ, исключающие применение положений ее части первой, если соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, и устанавливающие, что в этом случае наказание назначается в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части, дифференцируют ответственность с учетом общественной опасности преступного деяния, что не может рассматриваться как ухудшение положения обвиняемого (осужденного ) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2011 года N 984-О-О и N 985-О-О, от 20 октября 2011 года N 1396-О-О, от 22 марта 2012 года N 628-О-О, от 24 декабря 2012 года N 2341-О и от 23 апреля 2013 года N 569-О). Таким образом, судебное решение в отношении Попова в части отказа в приведении в соответствие с новым законом приговора по ст.105 ч.2 п.«б» УК РФ и смягчении наказания, является
