Конституционный суд повторное предъявление исполнительного документа - гражданское законодательство и судебные прецеденты

Постановлении от 10.03.2016 № 7-П, также не могла быть распространенна на ранее возникшие отношения, поскольку относится к правоотношениям, которые возникнут в будущем. Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал также на то, что недопустимо придание обратной силы толкованию правовых норм, ухудшающему положение подчиненной (слабой) стороны в публичном правоотношении, поскольку иное означало бы нарушение общих принципов правового регулирования и правоприменения (Постановления от 27.11.2008 № 11-П, от 27.06.2013 № 15-П, от 23.12.2013 № 29-П) Взыскатель, отзывая в 2015 году исполнительный лист, не мог предвидеть изменение действующего законодательства и рассчитывал на то, что у него имеется трехлетний срок для предъявления исполнительного документа к исполнению. Судебная коллегия полагает, что в данном конкретном случае, учитывая, что изменение законодательства произошло в течение трехлетнего срока, который имелся у взыскателя для повторного предъявления к исполнению исполнительного документа , новое правовое регулирование не подлежало применению, поэтому ссылка судов апелляционной и кассационной инстанций на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 10.03.2016

следует считать 24.06.2018. Материалами дела установлено, что исполнительный лист повторно был предъявлен к принудительному исполнению 12.06.2018, то есть в срок. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 10.03.2016 № 7-П, на которое ссылались суды апелляционной и кассационной инстанций, принято после прерывания срока на принудительное исполнение и не содержит положения о том, что содержащиеся в нем разъяснения подлежат распространению на правоотношения, возникшие до его принятия. Общество также указывает, что часть 3.1 статьи 22 Закона об исполнительном производстве введена Федеральным законом от 28.05.2017 № 101-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Отзывая исполнительный лист в 2015 году, общество не могло предполагать, что позднее будет введена указанная норма, которая в том значении, в котором она применена судами апелляционной и кассационной инстанции, существенно сократит его возможности для повторного предъявления исполнительного листа к исполнению. Общество «Пензенский юридический центр» считает, что часть 3.1 статьи 22 Закона об исполнительном производстве, а также Постановление Конституционного

то, что недопустимо придание обратной силы толкованию правовых норм, ухудшающему положение подчиненной (слабой) стороны в публичном правоотношении, поскольку иное означало бы нарушение общих принципов правового регулирования и правоприменения (Постановления от 27.11.2008 № 11-П, от 27.06.2013 № 15-П, от 23.12.2013 № 29-П). До опубликования постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 10.03.2016 № 7-П взыскатель не мог предвидеть изменение действующего законодательства и вправе был рассчитывать на то, что у него имеется трехлетний срок для предъявления исполнительного документа к исполнению после окончания исполнительного производства по его инициативе. В случае, если названные изменения законодательства произошли в течение трехлетнего срока, который имелся у взыскателя для повторного предъявления к исполнению исполнительного документа , новое правовое регулирование (конституционное толкование) не подлежало применению. Данный подход нашел отражение в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 08.10.2020 № 306-ЭС20-4279. Взыскатель, пропустивший срок для предъявления исполнительного листа к исполнению, вправе обратиться в арбитражный суд первой инстанции,

с возвращением взыскателю исполнительного документа по его заявлению. Во исполнение указанного Постановления Конституционного Суда Российской Федерации принят Федеральный закон от 28.05.2017 №101-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», статьей 2 которого статья 22 Закона об исполнительном производстве дополнена частью 3.1 следующего содержания: в случае, если исполнение по ранее предъявленному исполнительному документу было окончено в связи с отзывом взыскателем исполнительного документа либо в связи с совершением взыскателем действий, препятствующих его исполнению, период со дня предъявления данного исполнительного документа к исполнению до дня окончания по нему исполнения по одному из указанных оснований вычитается из соответствующего срока предъявления исполнительного документа к исполнению, установленного федеральным законом. Таким образом, при решении вопроса о соблюдении срока повторного предъявления к исполнению исполнительного листа №003565030 необходимо вычесть из установленного частью 1 статьи 21 Закона об исполнительном производстве трехлетнего срока предъявления исполнительных документов к исполнению, новое течение которого в силу пункта 1 части 1 и

об утрате подлинника. Документа об утрате подлинника постановления от 11.04.2013 № 07202990006417 Отделом судебных приставов по городу Рязани и Рязанскому району Управления Федеральной службы судебных приставов по Рязанской области не представлено. Податель жалобы считает, что правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, изложенная в постановлении от 10.03.2016 № 7-П, по данному делу неприменима, так как в ней рассматривается вопрос о возможности отказа в возбуждении исполнительного производства в связи с истечением срока предъявления исполнительного документа к исполнению в связи с неоднократным отзывом и последующим предъявлением его к исполнению. В данном случае управление предъявило к исполнению постановление от 11.04.2013 № 07202990006417 один раз, исполнительное производство возбуждалось также один раз (26.07.2013), возможности повторного предъявления исполнительного документа к взысканию не имелось в связи с тем, что исполнительный документ не был возвращен. ИП Гераськин А.А. в отзыве на апелляционную жалобу возражал против ее доводов, просил решение суд первой инстанции оставить без изменения, а апелляционную жалобу

в силу с 09.06.2017, также не содержит указания о распространении его действия на правоотношения, возникшие до введения его в действие. Также Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал на то, что недопустимо придание обратной силы толкованию правовых норм, ухудшающему положение подчиненной (слабой) стороны в публичном правоотношении, поскольку иное означало бы нарушение общих принципов правового регулирования и правоприменения (Постановления от 27.11.2008 №11-П, от 27.06.2013 №15-П, от 23.12.2013 №29-П). В рассматриваемом случае взыскатель, отзывая в феврале 2015 года и в феврале 2016 года исполнительные листы, не мог предвидеть изменение действующего законодательства и рассчитывал на то, что у него имеется трехлетний срок для предъявления исполнительных документов к исполнению. Учитывая в данном конкретном случае, что изменение законодательства произошло в течение трехлетнего срока, который имелся у взыскателя для повторного предъявления к исполнению исполнительных документов , новое правовое регулирование не подлежит применению. Соответственно, поскольку исполнительные листы были предъявлены повторно в пределах начавшего течь заново срока предъявления

введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм. Закон N 101-ФЗ не содержит указания о распространении его действия на правоотношения, возникшие до введения его в действие. Правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, изложенная в Постановлении от 10.03.2016 N 7-П, также не могла быть распространена на ранее возникшие отношения, поскольку относится к правоотношениям, которые возникнут в будущем. На основании вышеизложенного суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что в данном конкретном случае, учитывая, что изменение законодательства произошло в течение трехлетнего срока, который имелся у взыскателя для повторного предъявления к исполнению исполнительного документа , новое правовое регулирование не подлежало применению. Таким образом, с учетом вышеуказанных периодов нахождения исполнительного листа на исполнении, трехлетний срок предъявления исполнительного листа взыскателем не был пропущен, а списание денежных средства банком произведено обоснованно, в связи с чем основания для удовлетворения иска

Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2016 г. № 7-П, для разрешения вопроса о соблюдении взыскателем срока предъявления исполнительного листа к исполнению суду следовало исчислить продолжительность следующих периодов: первый - со дня возникновения права взыскателя на предъявление исполнительного листа к исполнению и по день, предшествующий дню возбуждения исполнительного производства; второй - со дня, следующего за днем окончания исполнительного производства вследствие возвращения исполнительного листа по заявлению взыскателя, и по день, предшествующий дню повторного возбуждения исполнительного производства; третий - со дня, следующего за днем окончания исполнительного производства вследствие повторного возвращения исполнительного листа по заявлению взыскателя, и по день, предшествующий дню предъявления взыскателем исполнительного листа к исполнению, которое разрешено отказом в возбуждении исполнительного производства; затем сложить три названных периода, и выяснить превысила ли их общая продолжительность трехлетний срок предъявления исполнительного листа к исполнению. Приведенное судебной коллегией в обжалуемом судебном постановлении суждение о включении в трехлетний срок для предъявление исполнительного документа к

№ <номер> в отношении Сороквашина М.Ю. В ноябре 2015 года исполнительное производство было окончено по заявлению взыскателя. В декабре 2015 года Курц Е.С. вновь подал исполнительный документ к взысканию. На основании поданного документа <дата> судебным приставом-исполнителем было вынесено постановление о возбуждении исполнительного производства № <номер> в отношении Сороквашина М.Ю. <дата> Конституционный суд РФ принял постановление № 7-П «По делу о проверке конституционности части 1 ст.21, части 2 ст.22 и части 4 ст.46 ФЗ «Об исполнительном производстве», в котором разъяснил требования Конституции РФ и российского законодательства по вопросу сроков исполнительного документа. В п.3.1 КС РФ подтвердил, что повторное предъявление исполнительного документа к исполнению возможно в пределах срока установленного ст. 21 ФЗ «Об исполнительном производстве», т.е. в обычном случае 3 года. Рассмотрев вопрос возможном прерывании срока исполнительного производства и истечении его заново по заявлению взыскателя, КС РФ в п.4 признал такую возможность противоречащей статьям Конституций РФ. Истец считает, что постановление об отказе

года. Согласно правовой позиции Конституционного суда РФ, изложенной в Постановлении № 7-П от 10.03.2016 года по делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 21, ч. 2 ст. 22 и ч. 4 ст. 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве» в связи с жалобами гражданина М.Л. Ростовцева, взаимосвязанные положения части 1 статьи 21, части 2 статьи 22 и части 4 статьи 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве», как позволяющие - при неоднократном прерывании срока предъявления исполнительного документа к исполнению предъявлением исполнительного документа к исполнению с последующим возвращением взыскателю на основании его заявления - всякий раз исчислять течение этого срока заново с момента возвращения исполнительного документа по данному основанию взыскателю и продлевать его тем самым на неопределенно длительное время, не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 35 (часть 2), 46 (часть 1) и 55 (часть 3). На дату повторного возбуждения исполнительного производства установленный законодателем трехгодичный срок предъявления исполнительного документа , истек. Таким образом,

отношении этого имущества, действуя добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию. Конституционный Суд РФ, давая толкование нормам права, определяющим необходимость соблюдения баланса интересов взыскателя и должника в рамках исполнительного производства, также учитывал логику правового регулирования, заложенную в п.6 ст.350.2 Кодекса, в частности, отмечая, что если же взыскатель в течение месяца после объявления повторных публичных торгов несостоявшимися не оставит заложенное имущество за собой, что влечет прекращение договора залога (п.6 ст.350.2 Кодекса, п.5 ст.58 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)»), то он может получить удовлетворение обязательства, обеспеченного залогом, в общем порядке, хотя и без преимущества перед требованиями любых других взыскателей. Негативные последствия затягивания течения срока предъявления исполнительного документа к исполнению испытывают и должники. Это обязывает федерального законодателя при регулировании сроков исполнительного производства распределять сопутствующие возможным рискам обременения таким образом, чтобы, не нарушая баланс их прав

исполнительного производства по исполнительному листу №030837534 от 03.02.2011 она ранее не извещалась. 09.06.2016 административному истцу, через его представителя, было передано постановление от 15.09.2015 года о возбуждении судебным приставом-исполнителем межрайонного отдела судебных приставов по ОВИП Сергеевой Н.В. исполнительного производства № 18906/15/69042-ИП на основании исполнительного листа № 030837535 от 03.02.2011 года. Ссылаясь на положения ч.1 ст.21 Федерального закона «Об исполнительном производстве», правовую позицию Конституционного суда РФ, изложенную в Постановлении № 7-П от 10.03.2016 года, полагала, что, поскольку на дату повторного возбуждения исполнительного производства установленный законодателем трехгодичный срок предъявления исполнительного документа , истек, оснований для возбуждения исполнительного производства не имелось, а повторное возбуждение исполнительного производства является не законным. Кроме того, при отсутствии законных оснований для повторного возбуждения исполнительного производства, вынесение судебным приставом-исполнителем Межрайонного отдела судебных приставов по ОВИЛ Коршуновым Д.С. постановления о временном ограничении на выезд должника из РФ, в рамках вновь возбужденного по истечении трех лет исполнительного производства является незаконным. Оспариваемыми