избирательной комиссии принято с нарушением требований, предусмотренных пунктом 24 статьи 38 Федерального закона от 12 июня 2002 года № 67-ФЗ, поскольку на день, предшествующий дню заседания избирательной комиссии, на котором должен рассматриваться вопрос о регистрации кандидата, среди документов, представленных для уведомления о выдвижении и регистрации кандидата, отсутствовали документы, необходимые в соответствии с настоящим Федеральным законом для уведомления о выдвижении и (или) регистрации кандидата. Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации соглашается с выводами суда первой инстанции . Действительно, заверенные кандидатом копии паспорта и документа, подтверждающего сведения об образовании, могли быть представлены им не позднее чем за один день до дня заседания избирательной комиссии, на котором должен рассматриваться вопрос о его регистрации, то есть до 6 июля 2019 года. Однако, в установленный срок предусмотренные федеральным избирательным законодательством необходимые для регистрации кандидата документы в избирательную комиссию представлены не были, в связи с чем в силу подпункта «в» пункта 24 статьи
древесины: для достижения целей и реализации мероприятий, предусмотренных государственными (муниципальными) программами, организациями, крестьянскими (фермерскими) хозяйствами и индивидуальными предпринимателями, осуществляющими производство сельскохозяйственной продукции или ее переработку, включенными в реестр субъектов агропромышленного комплекса края, претендующих на получение государственной поддержки в соответствии с Законом Красноярского края от 21 февраля 2006 года № 17-4487 «О государственной поддержке субъектов агропромышленного комплекса края», для строительства, реконструкции, ремонта, отопления зданий, сооружений и сушки зерна, производства продукции лесопереработки». Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что Лесной кодекс Российской Федерации не содержит понятия «государственные или муниципальные нужды», в связи с чем суд первой инстанции в соответствии с положениями части 2 статьи 3 Лесного кодекса Российской Федерации правомерно сослался на положения Федерального закона от 5 апреля 2013 года № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». Согласно пункту 3 части 1 статьи 1 указанного закона он регулирует
состоянию на 3 июня 2011 года, на принадлежащее административному истцу «административное здание - лит А» с кадастровым номером 32:12:0011007:38 и экспликации к нему следует, что это здание состоит из помещений с наименованием: «кабинет», «коридор», «туалет», «лестничная площадка», «умывальник», «кладовая», «подсобная», «вестибюль», «тамбур», «лестничный марш», «лестница», «приемная», «актовый зал». Иных сведений, позволяющих определить принадлежность указанных помещений к офисам, в материалах административного дела не содержится. Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что наименование помещений «кабинет» не тождественно наименованию «офис» исходя из признаков, содержащихся в статье 378.2 Налогового кодекса Российской Федерации, следовательно, площадь всех помещений здания, имеющих наименование «кабинет», не имеет правового значения и не может являться условием включения здания в перечень объектов недвижимого имущества. Вместе с тем на момент включения здания с кадастровым номером 32:12:0011007:38 в оспариваемый перечень их фактическое использование не устанавливалось. Кроме этого, в соответствии с абзацем вторым подпункта
этом фактически договор является безвозмездным, так как общество «Надежда» в счет оплаты прав требования денежные средства в адрес должника не перечисляло. При таких условиях суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что спорная сделка является мнимой и заключена при наличии признаков злоупотребления правом, в связи с чем признал ее недействительной. Впоследствии с названным выводом согласился суд округа. Выражая несогласие с обжалуемыми судебными актами, общество «Надежда» приводит, в частности, следующие доводы. Заявитель соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии у истцов подлежащего судебной защите правового интереса в оспаривании спорных сделок, поскольку упомянутым определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 от № 305-ЭС16-18600 (5-8) судебные акты о привлечении ФИО6 к ответственности отменены, спор направлен на новое рассмотрение; при новом рассмотрении вступившим в законную силу судебным актом в удовлетворении требований о взыскании с ФИО6 убытков отказано. Также общество «Надежда» отмечает, что постановление суда апелляционной инстанции, по
(пункт 1.1) без права пользования имуществом (пункт 2.2). Договор действует до 27.03.2011 или до момента востребования имущества поклажедателем (т. 6 л.д. 3-4). По акту приема-передачи от 17.11.2010 (т.6 л.д.5-36) и дополнительному соглашению к акту приема-передачи от 15.02.2013 (т. 6 л.д. 47-48) поклажедатель передал ответчику на хранение движимое и недвижимое имущество (здания, транспортные средства, оборудование, компьютеры и оргтехника, товарно-материальные ценности, в том числе здание мебельного цеха). Повторно исследовав указанные документы, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции , что в указанных документах не содержится сведений о передаче какой-либо технической документации по объектам движимого и недвижимого имущества, указанного истцом в иске. В дальнейшем договор хранения продлялся его сторонами в период рассмотрения дела о банкротстве: дополнительное соглашение № 1 от 27.03.2011 на срок до 18.04.2011; дополнительное соглашение № 2 от 18.04.2011 на срок до 27.09.2011; дополнительное соглашение № 3 от 27.09.2011 на срок до 27.03.2012; дополнительное соглашение № 4 от 27.03.2012
приборов учета. Представленным в дело паспортом трансформатора тока Т-0,66 МУЗ опровергаются сведения, внесенные истцом в акты проверки расчетных приборов учета от 07.09.2015 № 08-06-630, № 08-06-631, № 08-06-632, № 08-06-633 о сроке поверки трансформатора 4 года (согласно акту дата госповерки – 2010, дата следующей госповерки – 2014), поскольку в паспорте указано, что срок поверки составляет 8 лет, то есть такой срок не истек на дату составления актов. На основании изложенного апелляционная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции , что истцом не доказан в установленном порядке факт истечения межповерочного интервала трансформаторов тока. Суд первой инстанции обоснованно принял во внимание возражения ответчика относительно отсутствия потребления электроэнергии электрооборудованием насосной станции № 5 ГКУ РХ «Управление инженерных защит» в сентябре 2015, которые подтверждаются представленными в дело справкой Хакасского центра по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды от 21.04.2016 № 22, актом снятия показаний расчетных приборов учета на 01.10.2015, письмами ГКУ РХ «Управление инженерных защит»
его мощности) (т.1 л.д. 105-106), от 08.10.2015 №7-10-01 в отношении ФИО28 (не указан перечень подключенного оборудования с указанием его мощности, период безучетного потребления определен истцом с 12.04.2015 несмотря на то, что согласно графику проверка была запланирована на 21.08.2015) (т.1 л.д. 109-110) ответчик считает необоснованным предъявление к оплате электроэнергии на сумму 69 413 рублей 15 копеек (72 885 рублей 31 копейка – 3 472 рубля 16 копеек). Повторно исследовав указанные акты, апелляционная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции , что названные акты составлены истцом без уведомления гарантирующего поставщика, проверки являются внеплановыми (не включены в график проверок), акты составлены и расчеты произведены с нарушением пунктов 59, 60, 62, 81, 85 Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов, утвержденных постановлением Правительства РФ от 06.05.2011 № 354, пункта 193 Основных положений функционирования розничных рынков электрической энергии, утвержденных постановлением Правительства РФ от 04.05.2012 № 442. На основании
01:0057, расположенный относительно ориентира: Саратовская область, Саратовский район, п/о Расково, уже состоит в категории земель сельскохозяйственного назначения, потому пользование, владение и распоряжение землями сельскохозяйственного назначения регулируется Земельным кодексом Российской Федерации и Федеральным законом от 24.07.2002 № 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения». Из «Мастер плана развития объекта» следует, что на указанном арендованном земельном участке ООО «Девон-альянс» планируется комплексная застройка складскими комплексами класса А, производственными площадями и таможенным терминалом. Таким образом, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции , что реализация обществом «Мастер плана развития объекта» на землях сельскохозяйственного назначения не возможна в силу Федерального закона от 24.07.2002 № 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» и, следовательно, уточнение координат поворотных точек границ земельных участков в государственном кадастре недвижимости нарушить право ООО «Девон?альянс» на реализацию «Мастер плана развития объекта» не может. Вывод суда апелляционной инстанции, что в соответствии с подпунктом 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона от 21.12.2004 № 172?ФЗ
связи с чем общество «Пивоварня Москва-Эфес» как правообладатель спорных товарных знаков было привлечено судом к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне заинтересованного лица. Поскольку по результатам рассмотрения судебного спора оспариваемые обществом «Холдинговая компания «Бизнесинвестгрупп» решения Роспатента признаны законными, а те основания, которые послужили мотивами принятия оспариваемых решений государственного органа, и пояснения, представленные третьим лицом, признаны судом обоснованными, президиум Суда по интеллектуальным правам соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что судебный акт принят в интересах общества «Пивоварня Москва-Эфес» и в защиту принадлежащих ему исключительных прав на товарные знаки. Таким образом, не заявляя самостоятельных требований относительно предмета спора, третье лицо было заинтересовано в исходе дела, поскольку судебный акт по настоящему делу влиял на сохранение или прекращение его исключительных прав на средства индивидуализации. Защищая свои исключительные права, общество «Пивоварня Москва-Эфес» принимало активное участие в ходе судебного разбирательства, что подтверждается материалами дела.
ФИО11 9 000 руб., за участие представителя в судебных заседания суда апелляционной инстанции 15.05.2018 года, 17.05.2018 года, 22.05.2018 года, 05.06.2018 года - по 9 000 руб. за каждое, таким образом, всего оказано услуг на общую сумму 45 000 руб. (т. 2 л.д. 38-39).С учетом совокупности установленных обстоятельств, руководствуясь приведенными выше нормами, принципом разумности, суд первой инстанции посчитал обоснованными судебные расходы на оплату услуг представителя, понесенные ФИО10 в размере 45 000 руб.Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции , что судебные расходы на оплату услуг представителя, понесенные ФИО10, в связи участием представителя в суде апелляционной инстанций, подлежат возмещению. Размер взысканной суммы определен судом первой инстанции, исходя из нуждаемости ФИО10 в юридической помощи, сложности дела, разумности заявленных расходов, объема выполненной работы (участие в заседаниях суда апелляционной инстанций, подготовка апелляционной жалобы).Доказательства понесенных заявителем судебных расходов подтверждены достаточными допустимыми доказательствами и оценены судом первой инстанции в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального
и дав им оценку, в соответствии с требованиями ст.17, 88 УПК Российской Федерации, правильно установил имеющие значение для дела фактические обстоятельства и дал верную юридическую оценку действиям ФИО1 Показания ФИО1 в ходе судебного разбирательства о том, что ДД.ММ.ГГГГ. он не совершал кражу аккумулятора, а показания на досудебной стадии по делу дал под давлением сотрудников полиции, суд первой инстанции обоснованно признал недостоверными и не использовал в качестве доказательств по делу. Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции , поскольку показания ФИО1 в ходе судебного разбирательства опровергаются совокупностью исследованных доказательств. Позицию ФИО1 в ходе судебного разбирательства суд апелляционной инстанции объясняет сформировавшейся у него со временем линией защиты и желанием избежать уголовной ответственности за совершенное им преступление. На досудебной стадии по делу ФИО1 вину в инкриминируемом ему преступлении признавал, из оглашенных в порядке п.1 ч.1 ст. 276 УПК Российской Федерации показаний, данных им на досудебной стадии по делу в качестве подозреваемого,
