к субсидиарной ответственности, суды первой и апелляционной инстанций руководствовались положениями статей 10, 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) с учетом разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», и, с учетом обстоятельств, установленных в ходе налоговой проверки, констатировали, что в период руководства деятельностью должника ФИО1 обществом совершена фиктивная сделка , которая впоследствии привела к банкротству. С данными выводами согласился окружной суд. Изложенные в кассационной жалобе возражения не свидетельствуют о наличии существенных нарушений норм материального и (или) процессуального права. В дополнении к кассационной жалобе ФИО1 ссылается на постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 30.10.2023 № 50-П (далее – постановление № 50-П), опубликованное после принятия обжалуемых судебных актов. Согласно постановлению № 50-П пункт 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве в системе действующего правового регулирования не
части и привлекая участника должника к субсидиарной ответственности, суды первой и апелляционной инстанций руководствовались положениями статей 9, 10, 61.11, 61.12 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) с учетом разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», и исходили из того, что в период подконтрольности должника ФИО1 обществом совершены фиктивные сделки , которые впоследствии привели к банкротству, а также признали доказанным неисполнение участником установленной законом обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника при его очевидной неспособности исполнить принятые на себя обязательства. С данными выводами согласился окружной суд. Изложенные в кассационной жалобе возражения не свидетельствуют о наличии существенных нарушений норм материального и (или) процессуального права. Руководствуясь статьей 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судья о п р е д е л и л
в Верховный Суд Российской Федерации, уполномоченный орган просит отменить указанные судебные акты в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1 и ФИО2 Изучив обжалуемые судебные акты, судья не находит оснований для передачи кассационной жалобы на рассмотрение Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации. Отказывая в привлечении учредителей должника к субсидиарной ответственности, суды первой и апелляционной инстанции, с выводами которых согласился суд округа, исходили из недоказанности оказания упомянутыми лицами влияния на руководителя должника при заключении фиктивных сделок по формированию формального документооборота с недобросовестными контрагентами. Изложенные в жалобе доводы, которые сводятся к установлению иных обстоятельств по спору, не подтверждают существенных нарушений судами норм права, рассматривались судом округа и получили соответствующую оценку. Руководствуясь статьями 291.6, 291.8 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, определил: в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отказать. Судья Д.В.Капкаев
третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, общества с ограниченной ответственностью «Гермес +», установил: решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 09.07.2018, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.09.2018 и постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 20.12.2018, в иске отказано. В кассационной жалобе общество «Курорт-Ойбурский» просит о пересмотре судебных актов как незаконных, не соответствующих обстоятельствам корпоративного конфликта в обществе, использованного лицом, исполняющим на основании трудового договора обязанности директора, для заключения фиктивной сделки . В силу части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения Судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных актов в порядке кассационного производства являются существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод, законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, а также защита охраняемых законом публичных интересов. Таких оснований
Завода Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области принял к рассмотрению заявление Общества о включении его требований в реестр требований кредиторов Завода, а определением от 06.05.2020 – заявление Инспекции о включении ее требований в реестр требований кредиторов Завода. Определением от 07.08.2020, принятым в деле № А56-94096/2019 о банкротстве Завода, требования Общества, основанные на решении суда, принятом по рассматриваемому делу, признаны обоснованными и включены в реестр требований кредиторов. Считая, что в основание требований Общества положена фиктивная сделка , Инспекция, ссылаясь на пункт 24 Постановления № 35, обратилась в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд с жалобой. Оспаривая позицию Инспекции, Общество указало на следующие обстоятельства. Заем предоставлен в рамках длительных хозяйственных взаимоотношений, имевших место между Обществом и Заводом, в связи с необходимостью кредитования последнего на модернизацию и приобретение металлопродукции, которая использовалась в производственной деятельности Завода. Деятельность по поставке металлопродукции Обществом в пользу Завода и по дальнейшей перепродаже продукции Заводом являлась внешнеэкономической, реальность и законность
многоквартирного жилого дома (второй очереди строительства) было завершено до назначения ФИО2 В период строительства, с 30.04.2016 по 20.03.2019, председателем Кооператива был ФИО13. Как указывает ответчик, ФИО13 28.02.2018 и 01.03.2018 произвел отчуждение практически всего имущества Кооператива в пользу Компании и общества с ограниченной ответственностью «Конэкс», руководителем которых является ФИО9. По утверждению ответчика, основанием для предъявления требований Компании к должнику на сумму 76 670 635 руб. 69 коп., которые составляют большую часть требований кредиторов Кооператива, послужила фиктивная сделка , совершенная от имени должника ФИО13 Задолженность перед другим конкурсным кредитором – акционерным обществом «Петербургская сбытовая компания», по мнению ответчика, также возникла в результате недобросовестных действий ФИО13 Как указывал ответчик, большая часть документации Кооператива ФИО13 не была ему передана. Все документы, касающиеся строительства, как утверждает ответчик, представлены в материалах обособленного спора № А56-47040/2019/тр.2, по требованию Компании. В материалы дела представлена копия обращения Кооператива за подписью ФИО2 от 15.10.2019 № 17/19 к временному управляющему ФИО6
доводам апелляционной жалобы Управления и получили правильную оценку апелляционного суда, которая отражена в постановлении от 21.01.2020. Управление не ссылается на недействительность Договора в связи с его заключением и исполнением аффилированными лицами, не учитывает, что за полтора года до возбуждения дела о банкротстве последнего стороны Договора перестали быть аффиллированными лицами, Договор в порядке статей 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве не оспорен. При этом Управление не приводит мотивов, по которым оно сочло, что Договор – фиктивная сделка , в том числе, имея такую возможность, не ссылается на данные налоговой отчетности, никак не поясняет причину возникновения сомнений в реальности существования задолженности по Договору, высказывая лишь предположения о ее создании в преддверии банкротства Общества. О фальсификации доказательств Управление также не заявило. При таких обстоятельствах, поскольку нормы материального права применены судами правильно, нарушений норм процессуального законодательства, которые привели или могли привести к принятию неправильного решения и постановления, не допущено, обжалуемые судебные акты следует оставить
согласно представленных ГИБДД по г. Набережные Челны документов автомобиль TOYOTA LAND CRUISER 100 VIN <***> фактически приобретен не у ООО «ПРО Движение», а у физического лица ФИО4 Довод заявителя о том, что договор купли-продажи автомобиля от 13.10.2010 был расторгнут не может быть принят, поскольку данные о расторжении указанного договора отсутствуют в органах ГИБДД. Судами правомерно установлено и подтверждено материалами дела, что между взаимозависимыми предприятиями ООО «ТК «ПРО Движение» и ООО «ПРО Движение» была произведена фиктивная сделка , для возврата НДС из бюджета за покупку автомобиля TOYOTA LEND CRUISER PRADO, тогда как фактически автомобиль был куплен напрямую у физического лица. Следовательно, документы, представленные заявителем по факту приобретения у ООО «ПРО Движение» автомобиля TOYOTA LAND CRUISER 100 VIN <***>, содержат недостоверные сведения, поскольку счет-фактура, выставленная от имени ООО «ПРО Движение» в адрес ООО «ТК «Про Движение» по факту реализации автомобиля TOYOTA LAND CRUISER 100 VIN <***> не может являться основанием для принятия
истца, сделка изначально носила формальный характер и не порождала для сторон никаких правовых последствий. Ответчик ФИО2 после оформления здания на истца также продолжал искать покупателя и сам с ним договаривался обо всех существенных условиях, истец же никакого участия в сделке не принимала, денег от покупателя ФИО3 не получала. В 2018 ФИО1 пришло требование об уплате налога на доходы физических лиц в размере 13% от кадастровой стоимости проданного ею ФИО3 здания. О том, что эта фиктивная сделка порождает для истца последствия в виде уплаты налога в таком размере, ФИО1 не подозревала. При совершении сделки ФИО2 сказал, что налог будут исчисляться со стоимости указанной в договоре, т.е. из 150 000,00 руб., а не из кадастровой стоимости. Истец полагает, что обе сделки могут быть признаны недействительными, так как были направлены только на формальное оформление перехода права собственности и не порождали никаких правовых последствий для сторон. Действительные намерения истца и ответчиков не были направлены
М., составляющей 8750000 рублей. Ленинским районным судом города Перми 13 октября 2014 года М1., по вышеуказанному обвинению оправдан, в связи с отсутствием в его действиях состава преступлений. В апелляционном представлении старший прокурор отдела государственных обвинителей прокуратуры Пермского края Ибрагимов Р.Ш. ставит вопрос об отмене оправдательного приговора по причине несоответствия выводов суда, фактическим обстоятельствам дела. Полагает судом обоснованно установлено, что М1. фактически выполнял управленческие функции в коммерческой организации ООО «***». По его решению была совершена фиктивная сделка по продаже производственной базы, расположенной в ****, подконтрольному ему предприятию - ООО «***» по остаточной балансовой стоимости, 400000 рублей. Впоследствии база продана ООО «***» за 5500000 рублей, которые были израсходованы по распоряжению М1.. Из них 1077176 рублей безналичным путем переведены на счета различных организаций -контрагентов, 1800000 рублей на выплату задолженности по заработной плате. С учетом указанных выплат, по мнению прокурора, в интересах ООО «***» подтверждено расходование денежных средств от реализации производственной базы в размере
в КПКГ «Юргинский машиностроитель» на приобретение жилья по адресу: ***. Таким образом, на основании договора купли-продажи от *** ФИО1 продала ФИО3 данную квартиру, при этом, не исполнив письменное, нотариально заверенное обязательство оформить жилое помещение в общую собственность всех членов семьи. ФИО3 стала новым собственником квартиры. Поскольку обязательным условием всех совершаемых с материнским (семейным) капиталом сделок является улучшение жилищных условий, а ФИО1 продала приобретенное за счет средств материнского (семейного) капитала жилое помещение, то имеет место фиктивная сделка купли-продажи жилого помещения. В соответствии с положениями Закона от 29 декабря 2006 г. № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей», средства материнского капитала могут быть направлены на улучшение жилищных условий путем приобретения жилого помещения. Дополнительные меры государственной поддержки семей, имеющих детей, установлены Федеральным законом от 29 декабря 2006 г. № 256-ФЗ исключительно в целях создания условий, обеспечивающих семьям, имеющим детей, достойную жизнь, в том числе, возможности улучшения жилищных условий семей (ст.
жалобе апеллянт ссылается на то, что вынося обжалуемое определения суд не учел, что истцом не был представлен оригинал договора займа от ДД.ММ.ГГГГ. Указывает, что апелляционным определением Новосибирского областного суда от 17.04.2018г. по делу № 33-3830/2018 установлено, что Решением Гагаринского районного суда г. Севастополя от 10.10.2016г. по делу №, оставленным в силе Апелляционным определением Севастопольского городского суда от 19.01.2017г., договор займа, подписанный ФИО4 и ФИО3 с указанием даты подписания 15.05.1992г., признан недействительным как мнимая ( фиктивная) сделка , направленная на создание искусственной задолженности наследников ФИО6 перед кредитором ФИО3. Кроме того, судом первой инстанции при принятии определения была нарушена ст. 6 ГПК РФ. Указывает, что суд незаконно принял обеспечительные меры только в отношении имущества ответчика ФИО1 Также суд первой инстанции в нарушение ст. 146 ГПК РФ не потребовал от истца ФИО2 предоставления обеспечения возможных для ответчика убытков, что также является основанием для отмены обжалуемого определения. Обсудив доводы жалобы, исследовав материал по частной
