рублей установлено 05.05.2015. Процессуальное правопреемство кредиторов от ООО «СтройИнвестЛизинг» по отношению к кредиторам, обратившимся в суд с заявлением о признании недействительными дополнительного соглашения и дополнения к гарантии, установлено 26.01.2016. Суд отметил, что срок исковой давности для обращения в суд с заявлением об оспаривании сделки должника прерывался на период с 31.03.2015 по 31.07.2015 в связи с заключением мирового соглашения. Со ссылкой на части 3 статьи 48 АПК РФ и статью 201 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд констатировал , что новые кредиторы, которые приобрели задолженность к должнику путем заключения договоров уступки права (требования), приобрели все процессуальные права и обязанности ООО «Экологический инвестор ‒ НОРСИ» и ООО «Строй-Инвест- Лизинг». Указав на разъяснения, изложенные в пункте 31 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", суд указал, что ООО «Экологический инвестор-НОРСИ» с апреля 2014 года вправе было обратиться
злоупотребление правом, выразившееся в ограничении иных кредиторов должника и уполномоченного органа влиять на процедуру банкротства. В частности, в состав членов комитета кредиторов включены лишь представители ООО "Проектное агентство", а, следовательно, принятие решений передано в исключительную компетенцию данного кредитора. Отметив, что в соответствии со статьями 12, 17 Закона о банкротстве при избрании комитета кредиторов к нему переходят полномочия по представлению законных интересов кредиторов и уполномоченных органов, контролю за действиями арбитражных управляющих, иные полномочия, предусмотренные законом, суд констатировал , что включение в состав комитета кредиторов, как в рассматриваемом случае, исключительно кандидатур, являющихся аффилированными по отношению к должнику, свидетельствует о фактическом предоставлении им возможности принимать решения по всем вопросам, решения по которым в соответствии с Законом о банкротстве принимаются собранием кредиторов, за исключением вопросов, которые отнесены к исключительной компетенции собрания кредиторов. Оценив фактические обстоятельства выбора кандидатуры арбитражного управляющего должника, и отметив, что в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации,
Правил технологического присоединения от 27.12.2004 № 861 и Методических указаний от 30.11.2010 № 365-э/5, и учитывая исходные данные объекта присоединения, следует вывод о том, что поскольку соответствующая кабельная линия прокладывается за пределами границ участка заявителя, возложение на последнего обязанности по выполнению мероприятий по технологическому присоединению за пределами границ участка является необоснованным. Указав, что расходы по выполнению данных работ в случае необходимости их выполнения для достижения цели спорного договора должны быть отнесены на сетевую компанию, суд констатировал , что на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение, сложившееся из суммы расходов по прокладке двух кабельных линий, факт несения и размер которых подтверждены надлежащими доказательствами. Отказывая в удовлетворении иска в части требования о внесении изменений в пункт 10 договора, суд указал, что фактически данный пункт признан ничтожным в части установления стоимости договора на сумму 3 250 365, 75 руб. Вопреки возражениям общества, не согласного с отказом в удовлетворении требований о взыскании 893 820, 20
и доводов, содержащихся в кассационной жалобе, установлено, что предусмотренные статьей 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее АПК РФ) основания для передачи жалобы для рассмотрения в судебном заседании отсутствуют. Отказывая в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве, суд первой инстанции пришел к поддержанному окружным судом выводу о мнимости договоров цессии, заключенных последовательно между ООО «Машиностроительный завод» и ООО «Велес» и ООО «Велес» и ООО «Грант», являющимися взаимосвязанными лицами. По результатам исследования представленных в дело материалов суд констатировал , что сделки фактически заключены в целях перевода прав требований с ООО «Машиностроительный завод» на ООО «Грант». Суд указал, что порядок оплаты, характер действий, связанность участников цепочки по переводу прав требований – выводу имущества из конкурсной массы ООО «Машиностроительный завод» свидетельствуют о ничтожности сделок в силу притворности. Учитывая обстоятельства совершения сделок на условиях несоразмерности платежа за полученное право, практически безвозмездно, что вызывает сомнения в намерениях сторон создать правовые последствия по договорам цессии, суд констатировал,
оставлен без изменения. В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, заявитель ссылается на нарушение судами норм права. По результатам изучения принятых по делу судебных актов и доводов, содержащихся в кассационной жалобе, установлено, что предусмотренные статьей 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания для передачи жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отсутствуют. Исследовав и оценив представленные доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, апелляционный суд констатировал , что фактические обстоятельства дела не свидетельствуют о наличии между участниками спорных правоотношений определенных хозяйственных связей, обусловивших заключение договора поручительства; не имеется доказательств наличия признаков аффилированности должника и общества с ограниченной ответственностью "Степ" (чьи обязательства обеспечивались поручительством должника), как и разумных обоснований заключения договора поручительства после возбуждения дела о банкротстве. При этом суд установил, что по состоянию на дату заключения оспариваемого договора 21.10.2016 должник имел неисполненные денежные обязательства и признаки неплатежеспособности в связи с
с параграфом 4 главы 37 ГК РФ, в связи с чем в рассматриваемом случае применяется специальная норма (статья 761 ГК РФ). Исходя из этого, суд пришел к выводу о том, что срок исковой давности следует исчислять не с момента передачи документации, а с момента обнаружения недостатков. Таким образом, поскольку Учреждение узнало о наличии недостатков в проектной документации после получения отрицательного заключения Управления транспортной безопасности 13.07.2017, а с иском в арбитражный суд обратилось 22.12.2017, апелляционный суд констатировал , что срок исковой давности, установленный пунктом 1 статьи 725 ГК РФ не пропущен, что соответствует положениям статей 196, 197 (пункт 1) ГК РФ и согласуется с правовой позицией, изложенной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 10.04.2017 № 308-ЭС16-20230, от 25.12.2017 № 302-ЭС17-16659. В этой связи суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и, повторно рассмотрев спор по существу, пришел к выводу об удовлетворении требований Учреждения, правомерно руководствуясь следующим. В соответствии со
дана. Между тем, выяснение указанного обстоятельства имело существенное значение для правильного разрешения спора. Отменяя решение от 26.11.2020 и постановление от 10.02.2021, суд кассационной инстанции указал, что суды, делая вывод об отсутствии оснований для передачи спорного имущества в федеральную собственность, поскольку спорные гидротехнические сооружения обеспечивают реализацию полномочий по предотвращению чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера в границах муниципального образования, не учли правовую позицию Верховного Суда Российской Федерации, изложенную в определении от 03.06.2019 № 304-ЭС19-6696, где суд констатировал , что обязанностьпо содержанию сооружения инженерной защиты территории от негативного воздействия водного объекта, находящегося в федеральной собственности, возлагается на Российскую Федерацию как на собственника. С учетом изложенного, игнорирование доводов администрации о том, что бесхозяйный участок дамбы расположен в границах государственного природного заказника федерального значения «Приазовский», а также отстранение судов от оценки представленных доказательств, явилось основанием для отмены судом кассационной инстанции обжалуемых администрацией судебных актов. Кроме того в решении от 26.11.2020 и постановлении от 10.02.2021,
по части 5 статьи 9.5 КоАП РФ постановлением инспекции государственного строительного надзора Вологодской области от 26.06.2015 № 118. Прокуратура, не согласившись с выданными администрацией предпринимателю разрешениями на реконструкцию здания торгового центра под склад топлива от 29.04.2016 и на ввод реконструированного объекта в эксплуатацию от 27.06.2016, обратилась в суд с соответствующим заявлением. Суд первой инстанций исследовал и оценил доказательства, представленные участниками спора, их доводы, установил обстоятельства дела и удовлетворил заявление прокуратуры, признав недействительными оспариваемые разрешения. Суд констатировал , что фактически конструктивные и другие характеристики надежности и безопасности здания не изменились, проведенные изменения не являются реконструкцией применительно к статье 1 ГрК РФ; разрешение на реконструкцию и разрешение на ввод в эксплуатацию выданы предпринимателю в отсутствие у последнего законных прав на земельный участок; несмотря на признание разрешения на строительство от 17.06.2011 № RU35327000-90 недействительным (дело № А13-3807/2012) и в отсутствие разрешения на ввод объекта в эксплуатацию предпринимателем строительство здания торгового центра было завершено,
участника: Институт, общество с ограниченной ответственностью «НПО «Наука – Строительству», открытое акционерное общество «Институт Новгородгражданпроект», Общество. Победителем конкурса признан Институт, набравший наибольшее количество баллов, второе место присвоено Обществу. Считая решение конкурсной комиссии в части оценки заявки Общества по показателю «Количество квалифицированных специалистов» не соответствующим Закону № 44-ФЗ и повлекшим за собой нарушение его прав и законных интересов, последнее обратилось с соответствующим иском в арбитражный суд. Суд первой инстанции в удовлетворении требований отказал. Принимая решение, суд констатировал недостатки в конкурсной документации, а именно, неуказание конкретных специальностей, требующихся для выполнения работ, являющихся объектом закупки. Вместе с тем, установив применение конкурсной комиссией единого подхода при оценке заявок участников по показателю «Количество квалифицированных специалистов» пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для признания незаконным решения конкурсной комиссии и признания за Обществом права на заключение контракта. Апелляционный суд, пересмотрев дело на основании имеющихся доказательств, пояснений сторон, доводов апелляционной жалобы, пришел к противоположным выводам, отменил решение
экспертизы стоимость имущества составила 1 945 000 руб. при определенной сторонами стоимости 970 000 руб.); доказательства оплаты стоимости имущества покупателем суду не представлены, в связи с чем, с ответчика взыскана действительная стоимость имущества в полном объеме, имущество отчуждено по существенно заниженной цене при имеющихся у должника обязательствах перед кредиторами, требования которых остались не удовлетворенными, и наличии признаков неплатежеспособности, сделка совершена между заинтересованными лицами (ФИО1 является родной тетей ФИО4 (сын родной сестры ФИО1 – ФИО9), суд констатировал причинение вреда имущественным правам кредиторов должника двукратным занижением цены договора и указал на недобросовестность контрагента должника. Таким образом, первоначальное право ФИО4 на указанное недвижимое имущество возникло на основании сделки, которая в последующем была признана арбитражным судом недействительной. В силу требований части 2,3 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса РФ, вышеуказанные обстоятельства, установленные Арбитражным судом Ставропольского края при вынесении определения от 30.12.2019 года по делу № А63-19444/2017, обязательны для суда при рассмотрении настоящего спора, не подлежат
указанными нарушениями с осужденным проводились профилактические беседы. Вопреки доводам, изложенных в апелляционной жалобе адвоката, как следует из представленных материалов по итогам 2013 и 2014 годов ФИО1 характеризовался удовлетворительно, положительно он характеризовался лишь при решении вопроса о переводе на облегченные условия содержания. Более того, как правильно отметил суд, после перевода в феврале 2015 года на облегченные условия отбывания наказания и до момента рассмотрения ходатайства в суде ( октябрь 2015 года) ФИО1 никаких поощрений не получил. Суд констатировал наличие положительных тенденций в поведении осужденного, которые свидетельствуют о том, что он встал на путь исправления, однако, учитывая мнение представителя администрации исправительного учреждения и прокурора, считавших нецелесообразным перевод осужденного в колонию поселение, отсутствие поощрений после перевода лица на облегченные условия отбывания наказания, пришел к правильному выводу об отказе в удовлетворении заявленного осужденным ходатайства. Исследуя вопрос об отношении ФИО1 к совершенному деянию и принятие им мер к заглаживанию причиненного ущерба, суд констатировал лишь частичное возмещение
совершения военнослужащим преступления, с учетом его характера и иных юридически значимых обстоятельств, с дальнейшим прохождением им военной службы, влекущая его досрочное увольнение с военной службы, должна быть подтверждена соответствующим заключением аттестационной комиссии в установленном порядке. Исходя из того, что аттестация осужденного военнослужащего признана Конституционным Судом РФ необходимым элементом процедуры его досрочного увольнения с военной службы по основанию, предусмотренному подп. <данные изъяты> п. № ст. № Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе», а суд констатировал , что соответствующее заключение аттестационной комиссии в отношении ФИО5 не отвечает критерию законности, досрочное увольнение его с военной службы в связи с невыполнением военнослужащим условий контракта является незаконным и необоснованным, как и последующее исключение его из списков личного состава части. Иные доводы заявителя и его представителя, независимо от степени их обоснованности, не влияют на вышеприведенный вывод суда. Ссылки представителей должностных лиц на то, что в период ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО5 уже составлялись лист беседы
местонахождение - проезд Витимский. Однако суд по материалам регистрационного дела установил, что ТСЖ «Витимское» создано в строящемся кондоминиуме, на основании протокола № 1 общего собрания участников ООО «Базис-Строй» от 25.03.1998, юридический адрес: (адрес изъят). При этом суд освободил себя от оценки в системной связи всех доказательств, содержащихся в регистрационном деле, и ограничился оценкой только протокола общего собрания и свидетельства о регистрации, не сделав при этом из установленных фактов, правильных выводов. В то же время суд констатировал , что на основании протокола № 13 от 01.12.2011 утвержден новый устав ТСЖ «Витимское», изменен юридический адрес, перечислил цели и виды деятельности товарищества, предусмотренные новым уставом, при этом МКД № 27а в (адрес изъят) нигде не упоминается. На основании этого, суд пришел к выводу о том, что деятельность ТСЖ «Витимское» по управлению МКД № 27а в (адрес изъят) законна и обоснована, и действующее законодательство не содержит ограничений в части регистрации ТСЖ в другом административном
