карательного характера мер, примененных третейским судом, противоречия примененных штрафных санкций сербскому праву, неопределенности в вопросе арбитрабельности объекта арбитражного разбирательства. Согласно пункту 7 статьи 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – Кодекс) судья Верховного Суда Российской Федерации по результатам изучения кассационной жалобы выносит определение об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, если изложенные в кассационной жалобе доводы не подтверждают существенных нарушений норм материального права и (или) норм процессуального права, повлиявших на исход дела, и не являются достаточным основанием для пересмотра судебных актов в кассационном порядке, а также если указанные доводы не находят подтверждения в материалах дела. При изучении доводов заявителя, принятых по делу судебных актов и материалов истребованного дела, таких оснований для передачи жалобы общества для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации не обнаружено. Отказывая в приведении в исполнение решения третейского суда, суд
подачи искового заявления. Суды трех инстанций, оставляя заявление общества без рассмотрения, исходили из следующего. Спорный договор был заключен на основании Федерального закона от 18.07.2011 № 223-ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц» (далее – Закон № 223-ФЗ). При реформировании законодательства о третейском разбирательстве в 2014 – 2016 годах Федеральный законодатель закрепил следующий подход к регулированию арбитрабельности: общий критерий арбитрабельности – гражданско-правовой характер отношений (часть 3 статьи 1 Закона об арбитраже, часть 6 статьи 4, часть 1 статьи 33 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), перечень неарбитрабельных споров (пункты 1 – 5, 7, 8 части 2 статьи 33 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а также условно неарбитрабельную категорию – споры, возникающие из отношений, регулируемых законодательством Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд (пункт 6 части 2 статьи 33 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Споры, вытекающие из отношений, регулируемых законодательством
статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, учитывая условия заключенного сторонами договора № 14018 от 16.10.2014, суды установили надлежащее выполнение истцом работ по договору и, принимая во внимание отсутствие доказательств оплаты ответчиком выполненных работ в полном объеме и в установленный срок, руководствуясь положениями статей 309, 310, 330, 395, 401, 708, 711, 720, 721, 753 Гражданского кодекса Российской Федерации, удовлетворили заявленные требования. Приведенные заявителем доводы, в том числе об арбитрабельности настоящего спора , были предметом рассмотрения судами, получили правовую оценку и мотивированно отклонены. Ссылка заявителя жалобы на судебную практику по другим делам не может быть принята во внимание, поскольку в настоящем деле установлены иные фактические обстоятельства. При этом, оспаривая в высшей судебной инстанции судебные акты судов трех инстанций по основанию отсутствия компетенции судов, рассмотревших спор, заявитель, тем не менее, не приводит доводов о наличии оснований для отмены судебных актов по существу спора, что могло бы
регулировались Федеральным законом от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (далее – Закон о третейских судах). В силу пункта 2 статьи 1 Закона о третейских судах в третейский суд мог по соглашению сторон третейского разбирательства передаваться любой спор, возникающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом. Вместе с тем гражданско-правовые отношения могут быть осложнены публичным элементом, и данный факт, в свою очередь, ставит вопрос о влиянии такого осложнения на арбитрабельность спора . В качестве таковых квалифицируются отношения о несостоятельности (банкротстве), о государственной контрактной системе, отношения в сфере добросовестной конкуренции, в сфере опеки и попечительства и др. Наличие публичного элемента в гражданско-правовом отношении свидетельствует о том, что стороны отношений не в полной мере свободны в установлении своих прав и обязанностей, в определении условий договора (пункт 1 статьи 1 ГК РФ). Такое ограничение может влиять и на возможность выбора альтернативных способов разрешения спора из таких отношений. Однако
регулировались Федеральным законом от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (далее - Закон о третейских судах). В силу пункта 2 статьи 1 Закона о третейских судах в третейский суд мог по соглашению сторон третейского разбирательства передаваться любой спор, возникающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом. Вместе с тем гражданско-правовые отношения могут быть осложнены публичным элементом, и данный факт, в свою очередь, ставит вопрос о влиянии такого осложнения на арбитрабельность спора . В качестве таковых квалифицируются отношения о несостоятельности (банкротстве), о государственной контрактной системе, отношения в сфере добросовестной конкуренции, в сфере опеки и попечительства и др. Наличие публичного элемента в гражданско-правовом отношении свидетельствует о том, что стороны отношений не в полной мере свободны в установлении своих прав и обязанностей, в определении условий договора (пункт 1 статьи 1 ГК РФ). Такое ограничение может влиять и на возможность выбора альтернативных способов разрешения спора из таких отношений. Однако
рассматриваться третейским судом, регулируются Федеральным законом от 29.12.2015 № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее – Закон № 382-ФЗ). В силу пункта 3 статьи 1 Закона № 382-ФЗ в арбитраж (третейское разбирательство) по соглашению сторон могут передаваться споры между сторонами гражданско-правовых отношений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Вместе с тем гражданско-правовые отношения могут быть осложнены публичным элементом, и данный факт, в свою очередь, ставит вопрос о влиянии такого осложнения на арбитрабельность спора . В качестве таковых квалифицируются отношения о несостоятельности (банкротстве), о государственной контрактной системе, отношения в сфере добросовестной конкуренции, в сфере опеки и попечительства и др. Наличие публичного элемента в гражданско-правовом отношении свидетельствует о том, что стороны отношений не в полной мере свободны в установлении своих прав и обязанностей, в определении условий договора (пункт 1 статьи 1 ГК РФ). Такое ограничение может влиять и на возможность выбора альтернативных способов разрешения спора из таких отношений. Однако
кассационной инстанции признает верными выводы судов в части отсутствия законодательно установленного запрета на включение в текст договора, заключенного на основании Закона о закупках, условий о подведомственности споров, вытекающих из данного договора, третейским судам, поскольку такого элемента публичного порядка Российской Федерации, как неарбитрабельность споров, возникающих из отношений, регулируемых данным Законом, не выявлено. Вместе с тем гражданско-правовые отношения могут быть осложнены публичным элементом, и данный факт, в свою очередь, ставит вопрос о влиянии такого осложнения на арбитрабельность спора . Наличие публичного элемента в гражданско-правовом отношении свидетельствует о том, что стороны отношений не в полной мере свободны в установлении своих прав и обязанностей, в определении условий договора (пункт 1 статьи 1 ГК РФ). Такое ограничение может влиять и на возможность выбора альтернативных способов разрешения спора из таких отношений. Однако участники гражданских правоотношений в силу их диспозитивной природы должны иметь явное и однозначное представление о наличии такого ограничения. Применительно к тем случаям, когда отношения
С учетом изложенного выводы судов в части отсутствия законодательно установленного запрета на включение в текст договора, заключенного на основании Закона № 223-ФЗ, условий о подведомственности споров, вытекающих из данного договора, третейским судам, являются верными, поскольку такого элемента публичного порядка Российской Федерации, как неарбитрабельность споров, возникающих из отношений, регулируемых указанным, не выявлено. Вместе с тем гражданско-правовые отношения могут быть осложнены публичным элементом, и данный факт, в свою очередь, ставит вопрос о влиянии такого осложнения на арбитрабельность спора . Наличие публичного элемента в гражданско-правовом отношении свидетельствует о том, что стороны отношений не в полной мере свободны в установлении своих прав и обязанностей, в определении условий договора (пункт 1 статьи 1 ГК РФ). Такое ограничение может влиять и на возможность выбора альтернативных способов разрешения спора из таких отношений. Однако участники гражданских правоотношений в силу их диспозитивной природы должны иметь явное и однозначное представление о наличии такого ограничения. Применительно к тем случаям, когда отношения
третейское соглашение носит автономный от основного договора характер (п. 1 ст. 17 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» от 24.07.2002 № 102-ФЗ). Следовательно, признание договора недействительным, в том случае, когда имеются такие основания, не влечет автоматического признания третейской оговорки недействительной. Действительность арбитражной оговорки не зависит от действительности основного договора. Основания недействительности арбитражной оговорки в большинстве случаев носят самостоятельный характер и оцениваются судом самостоятельно (например, пороки воли при заключении третейского соглашения или нарушение арбитрабельности споров ), и только в определенных случаях могут совпадать с основаниями недействительности договора в целом (в частности, при выявлении фальсификации). Таким образом, основания признания арбитражного соглашения, определенного в подп. 3.8 Договора поручительства №... от 02.12.2016г. недействительным, указанные стороной истца, не подтверждаются. На основании изложенного, суд находит заявленные требования не подлежащими удовлетворению. Руководствуясь ст. ст. 194 - 198 ГПК РФ, суд, Р Е Ш И Л : В удовлетворении исковых требований ФИО1 к Обществу с ограниченной
автономный от основного договора характер (пункт 1 статьи 17 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ). Следовательно, признание договора недействительным, в том случае, когда имеются такие основания, не влечет автоматического признания третейской оговорки недействительной. Действительность арбитражной оговорки не зависит от действительности основного договора. Основания недействительности арбитражной оговорки в большинстве случаев носят самостоятельный характер и оцениваются судом самостоятельно (например, пороки воли при заключении третейского соглашения или нарушение арбитрабельности споров ), и только в определенных случаях могут совпадать с основаниями недействительности договора в целом (в частности, при выявлении фальсификации). Таким образом, при выявлении фальсификации основания недействительности договора совпадают с основаниями недействительности арбитражного соглашения. Принимая во внимание то, что истец никогда не подписывал Договор поручительства № от 2 декабря 2016 г., не выражал волю в отношении согласования третейской оговорки, следовательно, никогда не заключал третейской соглашение, судебная коллегия приходит к выводу о признании недействительным арбитражного соглашения,
недействительности обжалуемого решения третейского суда («Арбитражный суд «РОСАРБИТРАЖ» от 30 декабря 2016 года по делу № 16-08-2016) указывал на вступившее в законную силу решение Савеловского районного суда г. Москвы от 09 апреля 2019 года, которым признана недействительной сделка, на основании и во исполнение обязательств по которой, постановлено обжалуемое решение третейского суда, а кроме того, признана недействительной доверенность, выданная должником третьему лицу, подписавшему третейскую оговорку, что свидетельствует о возможной недействительности самой третейской оговорки и не арбитрабельности спора . Также, заслуживают внимания доводы кассатора о том, что на стадии принятия искового заявления (заявления) к производству, судом первой инстанции не может быть произведена оценка по существу доводов заявителя о нарушении его прав, поскольку такая оценка может быть дана только на основе исследования доказательств и доводов в судебном заседании. Как обоснованно отмечает кассатор, указанный вывод следует из неоднократных разъяснений Конституционного суда РФ, в том числе изложенных в Определении Конституционного Суда РФ от 13.05.2014 года
