за уступленные обществом "НТП" цессионариям права требования, в связи с чем признал договоры недействительными на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Кроме того, с учетом результатов судебной экспертизы, суд пришел к выводу о несоответствии указанных договоров цессии положениям статей 10, 160, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. Суд округа поддержал выводы суда первой инстанции, указав, что в результате всей совокупности оспариваемых сделок из конкурсной массы должника в преддверии его банкротства были выведены все ликвидные активы , при сохранении всей кредиторской задолженности перед независимыми кредиторами, которые лишились возможности удовлетворения своих требований. Суд также отметил, что вступившим в законную силу определением суда от 31.07.2019 отказано в применении к должнику правил параграфа 7 Закона о банкротстве с указанием на неподтвержденность привлечения должником как застройщиком денежных средств по договорам долевого участия в строительстве. Оснований не согласиться с выводами судов не имеется. Доводы подателей кассационных жалоб рассматривались судами нижестоящих инстанций и по существу сводятся
редакции, действовавшей в спорный период), исходили из того, что ФИО1 являлся руководителем, а также конечным бенефициаром должника с 11.12.2013 по 30.09.2014, после прекращения полномочий документацию общества "Стигл" в отсутствие доказательств обратного вновь избранному руководителю не передал, полное погашение требований кредиторов общества "Стигл" стало невозможным вследствие действий, в том числе и ФИО1 по заключению подозрительных сделок, поскольку совершенные сделки были направлены не на реальную хозяйственную деятельность, а на получение необоснованной выгоды от государства, имущество (все ликвидные активы должника) выведены либо напрямую в пользу ФИО1, либо в пользу подконтрольных ему лиц, на момент выхода ФИО1 из состава участников должника общество "Стигл" не производило выплат заработной платы, обязательных платежей, прекратило свою деятельность, у должника отсутствовали любые ликвидные активы. Таким образом, суды исходили из доказанности совокупности условий, необходимых для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности. В отношении ФИО2 суды по результатам оценки представленных доказательств, с учетом обстоятельств, установленных в ходе налоговой проверки, констатировали, что в
Федерации от 23.07.2009 № 63 «О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве» разъяснения, указывают на ошибочность вывода судов о том, что момент возникновения денежного обязательства по возмещению вреда связан со вступлением в силу судебных актов о возмещении ущерба. Считают, что наличие признаков неплатежеспособности (в том числе задолженности перед банком) подтверждается вступившими в законную силу судебными актами, не исполненными должником. По мнению подателей жалоб, целью оспариваемых сделок является недопущение обращения взыскания на ликвидные активы ФИО2, которая сохраняет контроль за имуществом, подаренным своим несовершеннолетним детям. Приведенные в кассационных жалобах доводы заслуживают внимания и являются основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации. Руководствуясь статьей 184, пунктом 2 части 7 статьи 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о п р е д е л и л: кассационные жалобы ООО КБ «Огни Москвы» и ФИО1 – финансового управляющего имуществом ФИО2 с
истцом также было указано, что договор от 03.12.2015 является ничтожной сделкой, заключенной для создания подконтрольной компании ТиАйБи и компании Ти энд Ай-Би задолженности перед компанией Йокабу. При этом, до момента начала ликвидации компании ТиАйБи все компании, участвовавшие в цепочке сделок по выводу ликвидных активов являлись аффилированными лицами, подконтрольными бывшим акционерам Банка. Согласно условиям оспариваемого договора от 03.12.2015 цессионарий (компания Йокабу) за уступку права обязуется выплатить 30 728 777,73 долларов США. Однако с целью вывести ликвидные активы из компании ТиАйБи, заведомо зная о предстоящей смене контролирующего лица, бывшим акционером Банка, совершена цепочка сделок, которая привела к нарушению прав и интересов кредиторов компании ТиАйБи. При совершении оспариваемой сделки имело место неравноценное встречное исполнение, которое состоит в том, что у компании ТиАйБи отчуждается право требования к компании Ти энд Ай-Би по договорам займа в полном объеме. Встречное удовлетворение по оспариваемому договору было осуществлено компанией Йокабу путем зачета взаимных требований; данные требования возникли из
по другому делу № А56-87228/2017, степени вины, добросовестности и разумности действий ответчика, пришли к выводу о том, что посредством принятия ответчиком ряда корпоративных решений и совершения сделок (решение о реорганизации в форме преобразования, создание дочернего общества – общества «Форвард» и передача в качестве вклада в уставный капитал указанного общества недвижимого имущества, принадлежащего обществу «Эмрис-Пласт», впоследствии сданного в аренду обществу с ограниченной ответственностью «Ново-Мар», конечным бенефициаром которого является ФИО1), ответчик вывел из состава активов общества ликвидные активы , что причинило убытки обществу и его участнику по смыслу статьи 15, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, привело к фактическому прекращению деятельности общества, поскольку общество лишилось основного источника дохода от сдачи помещений в аренду. Другая оценка заявителем материалов дела и иное толкование действующего законодательства не свидетельствуют о нарушении судами норм права или допущенной ими ошибке. Основания для передачи жалобы для рассмотрения в судебном заседании отсутствуют. Руководствуясь статьями 291.1, 291.6, 291.8, 291.11 Кодекса, судья определил:
плату в размере 95 000 руб. (в т.ч. НДС 18%) на расчетный счет арендодателя не позднее десятого числа каждого месяца, следующего за отчетным. Имущество во исполнение договора передано должником ООО «Сэт иле» по акту приема-передачи от 17.03.2014. Признавая сделку недействительной, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что она совершена в процедуре наблюдения, при наличии у должника признаков неплатежеспособности, в отсутствие согласия временного управляющего; в результате ее совершения фактически косвенно были отчуждены все ликвидные активы должника, участвовавшие в его хозяйственной деятельности, доказательств перечисления арендной платы ООО «Сэт иле» должнику не представлено. Установленная договором арендная плата значительно ниже сумм, которые должник мог бы получить при самостоятельной сдаче имущества в аренду сельхозпроизводителям (например, ООО «Алма» гарантировало должнику оплату арендной платы в сумме 500 000 руб. в месяц и путем предоплаты). Передача в аренду имущества должника не соответствует целям деятельности должника, что в свою очередь может привести к невозможности реализации плана внешнего
суд заграничный паспорт. Определением суда первой инстанции от 18.08.2023 АО «ЮБ Факториус» отказано в удовлетворении заявления. В апелляционной жалобе ФИО1, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит определение суда первой инстанции от 18.08.2023 по обособленному спору № А56-108197/2020/ход.1 отменить, принять по делу новый судебный акт. В обоснование жалобы указывает, что в процедуре банкротства должник ведет себя недобросовестно, уклоняется от погашения задолженности перед кредиторами и скрывает ликвидные активы ; уже в процедуре банкротства должник осуществлял выезд за рубеж. В апелляционной жалобе АО «ЮБ Факториус», ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит определение суда первой инстанции от 18.08.2023 по обособленному спору № А56-108197/2020/ход.1 отменить, принять по делу новый судебный акт. В обоснование жалобы указывает, что должник уже в процедуре банкротства осуществлял выезд за границу Российской Федерации; отказ в ограничении должнику права на выезд может
позднее 15-го числа каждого месяца, следующего за отчетным. Настоящий договор вступает в силу с момента его подписания. На основании акта приема-передачи животных от 17.03.2014 должник передал ответчику 7961 голову крупного рогатого скота живой массой 26 587 центнеров. Признавая сделку недействительной, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что она совершена в процедуре наблюдения, при наличии у должника признаков неплатежеспособности, в отсутствие согласия временного управляющего; в результате ее совершения фактически косвенно были отчуждены все ликвидные активы должника, участвовавшие в его хозяйственной деятельности; заключение договора хранения повлекло для должника увеличение размера имущественных обязательств (по оплате хранителю вознаграждения и возмещению расходов, связанных с содержанием КРС), а также утрату возможности получения дохода от использования сданного на хранение имущества (получение продукции (мяса, молока), приплода). В этой связи суды пришли к выводу о неравноценном характере встречного обязательства контрагента по оспариваемой сделке, ее совершении с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, отсутствии экономической выгоды в заключении
недействительными, основывая свои требования на положениях статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). Удовлетворяя заявленное внешним управляющим требование, судебные инстанции исходили из того, что оспариваемые сделки были совершены в процедуре наблюдения ООО «Агрофирма Сарсазы», при наличии у последнего признаков неплатежеспособности, в отсутствие согласия временного управляющего; в результате их совершения фактически косвенно были отчуждены все ликвидные активы должника, участвовавшие в его хозяйственной деятельности; заключение договора хранения повлекло для должника увеличение размера имущественных обязательств (по оплате хранителю вознаграждения и возмещению расходов, связанных с содержанием КРС), а также утрату возможности получения дохода от использования сданного на хранение имущества (получение продукции (мяса, молока), приплода). В связи с этим суды пришли к выводу о неравноценном характере встречного обязательства контрагента по оспариваемым сделкам, их совершении с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, отсутствия экономической выгоды в
обращено взыскание. Указанная задолженность не была погашена ввиду отсутствия у должника денежных средств и имущества, следовательно, неисполнение требования уполномоченного органа об уплате налогов, пеней и от 12.04.2016 № 97279 на сумму 417 000 руб. было вызвано именно неплатежеспособностью должника и недостаточностью у него имущества. По данным бухгалтерского баланса (упрощенная отчетность), представленного Должником за 2014 год (бухгалтерский баланс за 2015, 2016 годы не представлен), следует, что балансовая стоимость активов должника составляла 15 000 руб. (запасы), ликвидные активы отсутствовали. Таким образом, из доступной уполномоченному органу информации следует, что у должника отсутствовали в должном объеме ликвидные активы в виде основных и денежных средств для того, чтобы погасить задолженность перед кредиторами, поскольку по состоянию на 12.04.2016 должник обладал признаками неплатежеспособности и в срок до 12.05.2016 ФИО2, являясь руководителем должника, должна была исполнить обязанность по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании ООО «Лидия» несостоятельным (банкротом). 2 сентября 2017 года в связи с неисполнением
в адрес ответчика была направлена претензия с требованием выплатить проценты, предусмотренные планом финансового поощрения в размере 55 250 руб. 22 коп., и оплатить проценты в соответствии со ст. 395 ГК РФ. Ответным письмом № 1186 от 31.05.2021 ответчик выплатить финансовое поощрение и проценты отказался. 18.01.2021 между ФИО1 и КПО «Юнион Финанс» был подписан договор о внесении паевого взноса № СТ-1 и дополнительное соглашение к данному договору № СТ-1/1 о присоединении к целевой программе «Финансовые ликвидные активы » в соответствии с которым истец внес в кассу кооператива 900 000 руб. В соответствии с п. 2. Дополнительного соглашения № СТ-1/1 ОТ 18.01.2021 денежные средства направлялись на целевое инвестирование на срок б (шесть) месяцев, и в соответствии с графиком платежей, являющимся приложением к договору ФИО1 должен был получить назад вложенные средства в размере 900 000 руб., а также проценты в размере 46 336 руб. 27 коп. В установленный срок задолженность возвращена ответчиком не
включено в сводное на сумму ****. При производстве исполнительных действий **** г., в которых принимали участие представители ООО «Агро-Эксперт», стало известно, что по данным бухгалтерского баланса за **** месяцев **** года у должника имеются активы на общую сумму 147 0004 тыс. руб. Кроме того, в собственности должника имеются земельные участки сельскохозяйственного назначения. **** ООО «АГРО - ЭКСПЕРТ» обратилось с заявлением на имя старшего судебного пристава ОСП Собинского района о незамедлительном наложении ареста на наиболее ликвидные активы должника на всю сумму исполнительного производства (****.): молодняк РРС на откорме; **** тыс. тонн зерна др. Требования осталось неисполненным в том числе о возбуждении уголовного дела в отношении руководителя должника по ст. 317 УК РФ за злостное уклонение о исполнения судебного акта, вступившего в законную силу, что также остается неисполненным. Кроме того, ООО «Агро - Эксперт» дважды обращалось в службу судебных приставов Собинского района с заявлениями о предоставлении бухгалтерских документов должника, однако документы предоставлены
не приводила. Вопрос о недействительности договора залога суд на обсуждение сторон не выносил, мотивировочная часть решения ссылок о нарушении прав неопределенного круга лиц не содержит. Наличие на момент заключения договора залога возбужденного исполнительного производства в пользу третьего лица не лишало истца требовать от ответчика обеспечения обязательств по возврату суммы займа, поскольку на 01.09.2022 запрета на заключение сделок в отношении транспортного средство не имелось. Вывод суда о том, что договор залога заключен с целью скрыть ликвидные активы ФИО2 материалами дела не подтвержден. Отсутствие доказательств исполнения ФИО2 за счет заемных денежных средств обязательств перед ФИО3 правового значения для рассматриваемого дела не имеет, поскольку недобросовестность действий ответчика в отношении третьих лиц не влечет за собой отказ истцу в защите нарушенного права. В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ФИО1 – адвокат Одинцова М.А. доводы и требования апелляционной жалобы поддержала. ФИО1, ФИО2, ФИО3, представитель ОСП №2 по Ленинскому району г. Кирова ГУФССП России по
